Глава 6 (1)

В 1728 г. саксонский посланник сравнивал Россию после смерти императора с кораблем, который носится по воле ветров, а капитан и экипаж спят или пьянствуют. «Непостижимо, - писал посланник Лефорт, - как такой обширный механизм может действовать без всякой помощи и усилий со стороны. Всякий стремится только свалить с себя тяжесть, никто не хочет принять на себя ни малейшей ответственности, все жмутся в сторонке…». Заграничный наблюдатель резюмирует. «Огромная машина пущена наудачу; никто не думает о будущем; экипаж ждет, кажется, первого урагана, чтобы поделить между собой добычу после кораблекрушения».

Павел Милюков, комментируя наблюдение Лефорта, пишет, что иностранный дипломат, нарисовав яркую картину положения России после смерти императора, «забыл одну существенную черту это то могучее подводное течение, которое направило корабль Петра в определенный фарватер и которое теперь по тому же фарватеру продолжало нести покинутое капитаном судно, несмотря на всю панику, охватившую корабль, несмотря даже на явное желание части экипажа повернуть назад»3.

Значение петровских преобразований стало очевидным после смерти их инициатора, организатора и реализатора потому, что возвращение назад оказалось невозможным даже при желании. Это желание было очевидным. Оно проявлялось прежде всего в стремлении противников реформ вернуть себе власть, оттолкнуть «новых людей», то есть тех, кто независимо от происхождения выдвинулся в годы войны и реформ. Короткая борьба за власть позволила сначала выявить неспособность «птенцов», прежде всего Меньшикова, удержать правление в своих руках - петровские фавориты сначала уступили часть власти оппозиционерам, допустив их в Верховный совет, а затем потеряли ее.

При Екатерине I власть некоторое время находилась в руках Меньшикова, который в свободное от борьбы за увеличение и укрепление своего влияния время, провел лишь одно важное решение восстановил гетманство на Украине. Малороссийская коллегия, руководившая украинскими делами из Петербурга, возбуждала, как выражается Костомаров, «ненависть в малороссийском крае»4. Рассчитывая приобрести благодарность и расположение украинцев, светлейший князь ликвидировал малороссийскую коллегию, разрешил выбрать гетмана и старшину, как генеральную, так и полковую (голосовать имели право все жители, кроме евреев); сбор на-

3 Милюков П. Очерки по истории русской культуры. СПб., 1909. Ч. 3. С. 183-184.

4 Костомаров Н. Указ. соч. С. 252-253.

[82/83]

погон предписывалось осуществлять по нормам, установленным по Переяславскому договору 1654 г.

При Петре II власть переняли Долгорукие, занявшиеся прежде всего разграблением казны (включая и царские драгоценности, как отмечают современники). Решительным шагом по возвращению к прошлому стало перенесение столицы из Петербурга в Москву. Действия людей у трона были осуществлением оппозиционной программы, которая носила только отрицательный, буквально ретроградский характер. Важнейшим пунктом программы было прекращение деятельности в тех сферах государственного управления, которые больше всего интересовали Петра: армия, флот, внешняя политика.

Внезапно 15-летний Петр II умирает от оспы накануне бракосочетания с Екатериной Долгорукой. Вместе с ним прекращается мужская линия Романовых. Начинается очередная, повторявшаяся неоднократно в русской истории схватка родовитых семей за власть, т.е. за своего кандидата на трон. В Верховном совете доминировали две семьи - Долгорукие и Голицины, им принадлежало 5 мест из 8. Отец невесты Петра II предъявил поддельное завещание, якобы сделанное молодым царем перед смертью и отдающее трон Екатерине Долгорукой. У Ивана Долгорукого не было ни достаточной силы, ни достаточного числа сторонников, чтобы добиться своего. К тому же поддельность завещания была очевидна для всех. Дмитрий Голицин сделал неожиданное предложение - избрать императрицей Анну, вторую дочь Ивана, брата Петра I. Верховный совет, верховники, как их называли, согласились выбрать Анну, обойдя дочь Петра - Елизавету и его двухлетнего внука, сына другой дочери, умершей в 1728 г.

Дни русской «конституционно-аристократической» монархии

Пир был готов. Но гости были его недостойны.

Дмитрий Голицин

Аргументы в пользу кандидатуры Анны были, с точки зрения верховников, как нельзя более убедительными. Старшая дочь Ивана была замужем за иностранцем, мекленбургским принцем, следовательно,

[83/84]

приглашая ее на трон, нужно было звать и чужеземного принца, известного своим сумасбродством.

Анна, не получившая никакого образования, кроме некоторых познаний в немецком языке, была выдана в 1710 г., в 17-летнем возрасте, замуж за курляндского герцога, который в январе 1711 г. умер, как говорили современники, от злоупотребления горячительными напитками. Молодая вдова прожила 19 лет в Курляндии, на которую претендовали Россия, Швеция, Пруссия и Польша. О курляндском троне мечтал Меньшиков. Руку Анны просил Мориц Саксонский (незаконный сын Августа II), но Петербург помешал браку, который мог бы ограничить влияние России в Курляндии. Анна не прерывала связей с Россией, куда изредка приезжала, но своей «партии» у нее не было.

Отдаленность Анны от двора, отсутствие приверженцев и сторонников, показалось верховникам наиболее привлекательным качеством будущей императрицы. Дмитрий Голицин, получив согласие всех членов Верховного тайного совета на ее кандидатуру, добавил: «Надобно и себе полегчить». Князь Голицин разъяснял свою мысль: так полегчить, чтобы себе воли прибавить. Он предложил составить «пункты», условия, кондиции, как их назвали, которые ограничивали бы самодержавие монарха.

Кондиции были составлены быстро и немедленно отправлены в Митаву к Анне. Повез их князь Василий Долгорукий. Императрица должна была обещать: после принятия короны в брак не вступать, преемника не при себе, ни после себя не назначать. Императрица обязывалась сохранить Верховный тайный совет в числе восьми членов; без их согласия не начинать войны и не заключать мира, не вводить новых налогов; не производить ни в гражданской, ни в военной службе выше полковничьего чина; не жаловать вотчин, не отнимать без суда жизни, имущества и чести у шляхетства; не расходовать бесконтрольно государственных средств.

Условия не оставляли сомнений: после подписания их Анной Россия становилась ограниченной конституционной монархией. Менялась - должна была измениться - государственная система. У верховников была, несомненно, возможность руководить страной, возведя на трон императрицу, но не требуя от нее формального признания ограниченности самодержавной власти. Инициатор «кондиций» Дмитрий Голицин не хотел ограничиваться фактической властью. Ни он, ни другие члены Верховного совета не желали также ограничиться обещанием умерить самодержавие, клятвой на кресте, какую в прошлом иногда давали русские государи, вынужденные обстоятельствами.

Перед глазами верховников стояли два образца ограниченной королевской власти - Польша и Швеция. Особенно привлекателен был пример Швеции, где в конце XVII в. власть короля становится
[1] [2] [3] [4]