Глава 5 (2)
[1] [2] [3] [4]Современники, удивленные видом и поведением, безграничным любопытством и странными нравами царя, были единодушны в мнении: Петр, приехав в Европу, засвидетельствовал свое желание прогресса, движения из темноты к свету. Одни, среди них был Лейбниц, не сомневались в удаче, поверив в силу и ум царя. Другие были настроены более скептически. Венецианский дипломат Рудзини выражал их точку зрения: «Нельзя сказать, окажутся ли наблюдения, сделанные во время путешествия царя, и приглашение многих лиц в Россию, для обучения подданных и для развития ремесел, достаточным средством для превращения этого варварского народа в цивилизованный и для пробуждения в нем деятельности. Если бы громадным размерам этого царства соответствовали дух и сила воли народа, то Московия была бы великой державой»26.
Полтора столетия спустя знаменитый английский историк Маколей увидел в поездке Петра «эпоху в истории не только его страны, но и в истории Англии и во всемирной истории»27.
Деятельность Петра, в значительно большей степени, чем активность всех его предшественников, носила двойной характер. Каждый его акт был взрывом, сила которого многократно увеличивалась в результате волн, которые, распространяясь во времени, продолжали действовать столетия после смерти царя-революционера.
Сергей Соловьев пишет: Петр поехал от крови и возвратится к крови. Царь уехал, казнив стрелецкого полковника Цыклера, он приехал, когда стрелецкий мятеж был разбит, чтобы судить бунтовщиков.
В конце мая высланные из Москвы стрельцы решили вернуться в столицу, чтобы «разорить Немецкую слободу и побить немцев за то, что от них православие закоснело, побить и бояр…государя в Москву не пустить и убить за то, что почал веровать в немцев…». Навстречу стрельцам было выслано правительственное войско под командованием Шеина. 18 июня произошло сражение, артиллерия Патрика Гордона сыграла в нем решающую роль. Разбитые стрельцы были арестованы: после первых допросов Ромодановский казнил 56 бунтовщиков. В ответ на письмо «князя-кесаря» о мятеже Петр ответил: «Пишет ваша милость, что семя Ивана Михайловича растет: в чем прошу вас быть крепким; а кроме сего ничем сей
26 См.: Брыкнер А. Указ. соч. С. 155.
27 Macaulay Т.В. The History of England from the Accession of James II. London, 1923. V. 3. P. 84.
[23/24]
огнь угасить не можно». Царь извещал, что вернется немедленно, хотя это означало, что он вынужден отказаться от поездки в Венецию.
Имя Ивана Михайловича Милославского, который представлялся Петру организатором первого стрелецкого мятежа и казней, свидетелем которых был 10-летний царь, пугало его. Когда Петр расправлялся с Цыклером, он приказал вырыть труп Ивана Милославского и казнить покойника. Оказалось, что его семя растет. Приехав в Москву, Петр решил покончить со стрельцами, которые 12 лет колебали трон. Поскольку он всегда старался во всем участвовать, он участвовал в расследовании причин стрелецкого бунта, искал его связи с Софьей, присутствовал при пытках. Историки расходятся во мнениях относительно личной роли царя в казнях. Сергей Соловьев, поверив австрийским дипломатам, пишет, что Петр отрубил головы пятерым стрельцам и заставил Ромодановского, Голицина. Меншикова последовать его примеру. Главным источником сведений о подавлении стрелецкого мятежа был - и остался - дневник секретаря императорского посольства, Иоганна-Георга Корба, посланного Леопольдом I в Москву в 1698 г. Дневник был издан в Вене на латинском языке, но вскоре после публикации книгу уничтожили по требованию русского правительства. По-русски дневник Корба был опубликован в 1866-1867 гг. Написал о своих впечатлениях и глава посольства Игнатий-Христофор Гвариенти. Однако австрийцы рассказывали о казнях не как очевидцы, но со слов русских знакомых. Это дало основания некоторым историкам отрицать личное участие Петра в казнях.
Петр вряд ли был более жесток, чем его отец, жесточайшим образом подавляющий многочисленные бунты. Петр не был более жесток, чем стрельцы, рубившие на куски бояр и иноземцев в 1682 г. Но в 1698 г. имелось больше свидетелей, в том числе иноземцев. Личная заинтересованность царя в искоренении мятежного стрелецкого семени создавала впечатление особой жестокости. Впрочем, даже по тогдашним нравам, наказание было суровым: в сентябре и октябре число казненных доходило до тысячи. В феврале 1699 г. было казнено еще несколько сот человек. В июне 1699 г. Петр раскассировал все 16 стрелецких полков и разослал стрельцов, лишив оружия, по разным городам страны, откуда они не имели права отлучаться.
Следов связи стрельцов с Софьей, которые Петр усердно искал, не обнаружили. Тем не менее бывшая правительница была пострижена под именем Сусанны и оставлена в том же Новодевичьем монастыре, где она жила, под усиленной охраной, до смерти 3 июля 1704 г.
[24/25]
В третий раз началось царствование Петра. На этот раз по-настоящему: царь взял всю возможную власть в свои руки.
Александр Пушкин рассказал о том, как «мужала Россия» в поэме, посвященной битве под Полтавой, где была разбита шведская армия, долгое время считавшаяся лучшей в Европе. Поэт не оставляет сомнений в имени творца победы, утверждая, что Россия крепла в тяжелых испытаниях «с гением Петра». Немецкий биограф Петра назвал главу о войне со Швецией - «Война как судьба». Для этого имеются основания. Петр становится подлинным, не только по титулу, царем России в конце 1698 г. В 1700 г. началась Северная война - это была самая длинная война XVIII в. - она закончилась в 1721 г. Петр умер в 1725 г. Война со Швецией заняла практически все его царствование, была осью, на которую нанизывались все реформы. Война была причиной всех изменений: она изменила границы государства, оказала влияние на администрацию, финансы, экономику. Подавление последнего стрелецкого мятежа, ликвидация стрелецкого войска завершили историю Московского государства. В Северной войне рождается империя: титул императора подносят царю в 1721 г. после подписания Ништадского договора, регистрирующего победу над Швецией.
Петр уехал за границу с мыслью о Крестовом походе против турок, рассчитывая получить поддержку Священной лиги в борьбе за Крым. Он вернулся с планами войны за Балтику. Русская внешняя политика в своей сути не менялась: менялся приоритет, направление главного удара. Московское государство, едва оно оперилось, начинает искать пути к морю - и на юге, и на западе. Движение к «большой воде» носит одновременно оборонительный (с юга и запада грозят Москве смертельные враги) и наступательный характер, позволявший государству непрестанно расширять свою территорию.
Азовские походы Петра продолжали восточную политику московских государей, реализуя мечтания Дмитрия Самозванца и правительницы Софьи; война за балтийское побережье была также
[25/26]
продолжением традиционной политики - со шведами воевали дед и отец Петра. Историки нашли множество причин, которые могли побудить молодого царя объявить войну могучей Швеции. Он сам не один раз объяснял, чем были вызваны его планы. Одна из первых остановок Петра по дороге в Западную Европу была Рига, где его встретили очень плохо. Он этого не забывал многие годы и, кажется, только овладение Ригой в 1710 г. его успокоило. Значительно более серьезной причиной (хотя Петр считал обиду поводом вполне достаточным) было желание вернуть «древние русские земли». Советский историк, академик Тарле, напоминает, что «насильственное отторжение от России ее приморских владений началось еще в XVI столетии» и что «борьба Ивана Грозного за доступ русского народа к морю не увенчалась успехом и окончилась потерей очень ценной территории»28. Сергей Соловьев за сто лет до Тарле говорит об исторической легитимности возвращения к морю - к тому морю, «откуда пошла Русская земля и куда должна была возвратиться для приобретения средств к продолжению исторической жизни»29. В XIX в. русский историк подкрепляет свои аргументы ссылкой на активность варягов, отправившихся с балтийского побережья строить киевское государство. Советский историк использует в дополнение неотразимое свидетельство Маркса и Энгельса, которые «неоднократно высказывались…, что Россия не могла нормально развиваться, не получив свободный выход к морю»30.
Желание иметь морские порты было у всех московских государей, многие из них вели войны за выход к «воде». Петр мечтал о море больше других, ибо питал к морю и мореплаванию подлинную страсть. Но могущественные державы - Оттоманская империя и Швеция - преграждали Москве путь. Реализация морской мечты требовала союза с другими государствами - врагами Турции и Швеции. Попытки завоевать Крым, а затем удачный азовский поход Петра были возможны, ибо существовал сильный антитурецкий союз, центром которого была империя Габсбургов.
Заграничная поездка Петра убедила русского царя в отсутствии союзников для войны с Турцией: Австрия готовилась подписать мир с Блистательной Портой. Одновременно Петр увидел возможности приобретения союзников для войны со Швецией.
Торопясь из Вены в Москву, встревоженный известием о стрелецком мятеже. Петр, получив по дороге весть о разгроме мятежников, остановился в польском местечке Рава, где встретился с ко-
[1] [2] [3] [4]
Добавить комментарий
- Обязательные поля обозначены *.