Г. Крушение мировой революции - Брестский мир (8)

115

Аванесов ни в чем не убедил оппозицию. Выступивший от имени левых эсеров Колегаев сказал, что ПЛСР не смотрит на вопрос о свободе печати "как на мелкобуржуазные предрассудки", а про резолюцию большевиков заметил, что в ней "бросаются демагогические слова и замазывается суть вопроса"45. Тогда на трибуну вышел Троцкий:

"Здесь два вопроса связывают между собой: 1) вообще о репрессиях и 2) о печати. Требования устранения всех репрессий во время гражданской войны означают требования прекращения гражданской войны [... ]. В условиях гражданской войны запрещение других газет есть мера законная [... ]. Вы говорите, что мы [до революции ] требовали свободы печати для "Правды". Но тогда мы были в таких условиях, что требовали минимальной программы. Теперь мы требуем максимальной".

"Существует готтентотская мораль: когда у меня крадут жену -- это плохо, а когда я краду -- это хорошо", -- заметил левый эсер Карелин. Однако Троцкого поддержал Ленин:

"Троцкий был прав [...]. Мы и раньше заявляли, что закроем буржуазные газеты, если возьмем власть в руки. Терпеть существование этих газет -значит перестать быть социалистом [...]. Закрывали же ведь царские газеты после того, как был свергнут царизм. Теперь мы свергли иго буржуазии. Социальную революцию выдумали не мы -- ее провозгласили члены Съезда Советов -- никто не протестовал"46.

"Социальная революция делается не в белых перчатках, а грязными, мозолистыми руками", -- писал левый эсер Камков47. Теперь это становилось ясно всем революционерам. Было очевидно, что никакого недоразумения в декрете о печати нет. Резолюции оппозиции были отклонены48. После получасового перерыва слово взял левый эсер Прошьян, указавший, что большевистская резолюция о печати ведет на путь политического террора и гражданской войны, поэтому в знак протеста ПЛСР отзывает своих представителей из ВРК, "из Штаба и со всех ответственных постов"49. В знак протеста против резолюции в отставку

116

также подала группа большевистских наркомов, от имени которых декларацию зачитал Ногин50.

В тот день левые эсеры подняли вопрос о том, что Совнарком, контролируемый большевиками, все чаще и чаще издает декреты без ведома и санкции ВЦИКа, причем именно так были обнародованы законы, "фактически отменившие начала гражданских свобод". Поскольку СНК формально был исполнительным органом при ВЦИКе, "ни один законодательный акт, регулирующий внутренние или международные отношения", не мог быть издан без ведома ВЦИКа и от имени Совнаркома51. Очевидно, что Советы и ВЦИК начинали терять власть, уступая ее большевистскому ЦК и Совнаркому. Левые эсеры запрашивали в связи с этим, "намерено ли правительство отказаться от установленного им совершенно недопустимого порядка -- декретирования законов"52.

Отвечать на это большевикам было нечего. Ленин стал огрызаться: "Апологеты парламентской обструкции [... ]. Если вы недовольны, созывайте новый съезд, действуйте, но не говорите о развале власти. Власть принадлежит нашей партии". Ленина поддержал Троцкий. В предложенной большевиками резолюции указывалось, что ВЦИК "не может отказать" Совнаркому в праве издавать "без предварительного обсуждения ЦИК неотложные декреты"53. Эта резолюция и была принята 25 голосами против 23-х.

При внешних победах возникала проблема, требующая немедленного решения: необходимо было заменить ушедших со своих постов оппозиционеров. Здесь-то и вспомнили большевики о вчерашнем решении ВЦИК назначить левого эсера на пост наркома земледелия. Эту должность Ленин предложил Колегаеву. Но теперь левые эсеры занять пост отказались на том основании, что все их представители отозваны из советских органов. Принять предложение советского правительства ПЛСР соглашалась лишь в случае образования однородного социалистического правительства, при отмене декрета о печати и прекращении политики репрессий. Переговоры снова зашли в тупик.

117

5 ноября Ленин вновь встретился с представителями ПЛСР для обсуждения вопроса об их вхождении в состав СНК54, но опять получил отказ. Тем временем в переговорах левых эсеров с другими социалистическими партиями по вопросу о соглашении большого прогресса не наблюдалось. Тогда 6 ноября левые эсеры предложили отказаться от идеи соглашения "с правыми социалистическими партиями", пойдя на блок левых партий (большевики, левые эсеры и левые меньшевики-интернационалисты), если по вине правого крыла партий переговоры не завершатся соглашением55.

Контролируемый большевиками ВЦИК не принял и такой компромиссной резолюции левых эсеров, но согласился продолжать переговоры на основе резолюции от 3 ноября и закончить их в кратчайший срок. Это была последняя резолюция ВЦИК, принятая по вопросу о формировании однородного социалистического правительства56. Никаких переговоров в Петрограде с тех пор фактически не проводилось. Против соглашения с социалистическими партиями выступил наиболее радикально настроенный Петроградский совет57. Во ВЦИКе за Лениным и Троцким шло теперь большинство. К тому же более жесткую, чем раньше, позицию заняли меньшевики и эсеры. Они настаивали на удалении из правительства Ленина и Троцкого58. А на это, в свою очередь, не шли не только большевики, но и левые эсеры, считавшие, что без Ленина и Троцкого социалистическое правительство России не сможет функционировать и падет59.

Иначе обстояло дело в Москве, где во главе большевиков стоял "правый" Рыков. 7 ноября на заседании Исполкома Моссовета он предложил от имени фракции большевиков ту самую резолюцию, которую в ночь на 3 ноября принял ВЦИК и которая так возмутила Ленина. Рыков указал, что он -- "враг репрессий и террора и потому вышел из состава ЦК партии" и СНК. От имени партии большевиков Рыков обещал членам Исполкома, что власть в России будет передана Учредительному собранию сразу же после его созыва. В протоколах заседания отмечено:

118

"Исуев далее спрашивает, гарантирует ли власть полную свободу выборов в Учредительное собрание, подчинится ли она ему и сдаст [ли ] власть. Т. Рыков отвечает, что полная свобода выборов в Учредительное собрание будет гарантирована и что как только будет созвано Учредительное собрание, ему будет передана власть"60.

Если Рыков и был искренен, позиция его не многое определяла. В то время как Рыков делал уступки в Москве, Ленин предъявил Каменеву, Зиновьеву, Рязанову и Ларину новый ультиматум: либо немедленно дать письменное обязательство подчиниться решениям ЦК и во всех выступлениях проводить его политику, либо отстраниться от всякой публичной партийной деятельности и покинуть ответственные посты до очередного партийного съезда. В противном случае Ленин грозил оппозиционерам немедленным исключением из партии61. В ответ Каменев обвинил Ленина и его сторонников в ЦК в срыве партийных решений. Каменева поддержали Рязанов, Милютин, Ларин и Н. И. Дербышев. И только Зиновьев "капитулировал" и принял сторону Ленина62.

Тогда, пользуясь стоящим за ними в ЦК большинством, Ленин с Троцким на заседании ЦК в первой половийе дня 8 ноября сняли Каменева с должности председателя ВЦИК в связи с несоответствием "между линией ЦК и большинства фракции [во ВЦИКе ] с линией Каменева"63. Однако большинство большевистской фракции во ВЦИКе придерживалось точки зрения Каменева. И чтобы навязать фракции резолюцию ЦК, к ней были посланы для разъяснительной беседы три члена Центрального комитета: Троцкий, Сталин и Иоффе. Под их давлением фракция согласилась Каменева с поста снять. Его место занял Свердлов64.

Левые эсеры между тем склонялись войти в советское правительство, так как опасались, что "правительство большевиков в его чисто большевистском виде не сможет долго просуществовать, ибо опираться только на свою партию оно не может"65, а "с подавлением большевиков", как считали левые эсеры, могли быть "подавлены все левые организации"66. К тому же 1 ноября ЦК ПСР исключил из
[1] [2] [3] [4]