Глава 14 (2)

– Почему? У тебя кто-нибудь есть? Настал черед Клаудии покачать головой.

– Я присматриваю себе что-нибудь подходящее, но дело не в этом, – она затянулась и медленно выпустила дым тонкой струйкой.

У Алекса появилось ощущение, что ей стоит огромных усилий сдерживать себя и контролировать каждый свой жест.

– Между прочим, до того, как я примчалась в Париж, я была тебе верна и ни с кем тебя не обманывала.

– Но теперь это, конечно, не так, – закончил Алекс ее мысль. – Я понимаю. Но в этом же нет ничего бесчестного. Ты оставила меня после того, как я бросил тебя.

– Ты сломал всю мою жизнь, – вдруг с горечью сказала Клаудия, на миг теряя самообладание.

– Я понимаю. И не знаю, сумею ли я помочь тебе отстроить ее заново. Я сильно изменился, Клаудия. Изменились все мои взгляды на жизнь. Я не хочу больше преподавать. Теперь я работаю в ЦРУ.

Клаудия даже не улыбнулась.

– Ты все еще хочешь отомстить, все еще охотишься за своим братом?

– Наверное. Я не хотел бы тебя обманывать. Скажу больше – я до сих пор часто думаю о Татьяне, мне никак не удается выбросить ее из головы. Но теперь я думаю о ней по-другому, не так, как раньше. Она стала для меня чем-то из другой жизни, и я не уверен, были бы мы счастливы вместе.

Клаудия с сомнением посмотрела на него. Губы ее все еще были сложены в горькую улыбку. Джонни Кэш в музыкальном автомате закончил свою душераздирающую балладу, и из ящика доносилась песня “Ты медленно убиваешь меня” в исполнении Роберты Флэк.

– Я же говорю, что был буквально очарован Татьяной, – продолжал Алекс. – Это было просто наваждение. Воспоминания нахлынули на нею, и он закончил глухо:

– Страшное наваждение, которое не принесло ничего, кроме несчастий и смерти.

– Теперь ты хочешь жениться на мне, но Татьяна всегда будет стоять между нами.

– Нет, – сказал Алекс, наклоняясь вперед и беря ее за руку. Рука Клаудии была холодной. – Я люблю тебя, я думаю о тебе и мечтаю о том, как мы будем жить вместе. Я готов на коленях вымаливать твое прощение, если это необходимо. Я знаю, что причинил тебе сильную боль. Ты очень красива, очень горда и... – Алекс слабо улыбнулся. – ...И ты итальянка. Из-за меня ты прошла через настоящий ад. Худшего унижения я и придумать-то не могу.

– Я тоже была немного виновата, в самом начале, – признала Клаудия, слегка смягчаясь.

– Ты имеешь в виду мой отъезд в Париж? Да, это была твоя вина, но я не хочу сейчас об этом говорить. Давай не будем ворошить прошлое, лучше поговорим о будущем.

Клаудия откинулась на спинку кресла и скрестила ноги, выпустив изо рта колечко дыма.

– Ты сказал Нине, что собираешься сделать мне предложение?

Алекс кивнул.

– Она была очень рада. Теперь она, наверное, сидит на своем стареньком стуле возле плиты и молит бога чтобы ты сказала “да”.

– Это что-то новенькое, – нахмурилась Клаудия.

– Она думает, что ты святая. Нина знает, как ты спасла мою жизнь, и говорит, что ты поступила очень по-русски. – Он подозвал официантку и заказал еще выпивку. – Она недолюбливала тебя раньше, потому что ей казалось, что ты отнимешь меня у нее. И она была права. Теперь она поняла, что без тебя я буду несчастен всю свою оставшуюся жизнь. К тому же ей стало ясно, что такой, как ты, мне никогда больше не встретить. Впрочем, – спохватился он, – то, что думает Нина, не имеет большого значения.

– Алекс...

– Ты хочешь сказать “нет”, не так ли?

Клаудия молча кивнула. Она слегка расслабилась и стала больше похожа на прежнюю, уверенную в себе Клаудию.

– Мы оба изменились, Алекс. Ты больше не тот мальчик, в которого я без памяти влюбилась в шестнадцатилетнем возрасте. Ты предал меня, обманув мое доверие. Но и я теперь тоже не та, что раньше. Я была приветливой и веселой, я была счастливой, я выросла в большой и дружной семье, окруженная друзьями и родными людьми. Ты приоткрыл для меня дверь в иной мир, и наша любовь была захватывающим приключением. Только это приключение закончилось плохо. Я стала жестокой и циничной, Алекс, я больше не верю словам о любви. Даже твоим словам, Алекс... – Она заглянула в свой опустевший стакан. – Я не хочу обжечься еще раз.

– Пожалуйста, не говори “нет”. Подумай еще, Клаудия, и помни – я люблю тебя. Теперь это совсем иное чувство – более глубокое, более зрелое, не похожее на влюбленность шестнадцатилетних подростков. – Он с шумом выдохнул воздух. – Не забывай – я твой, я принадлежу тебе и буду принадлежать всегда. Даже если сейчас ты оттолкнешь меня, ты никогда не сможешь забыть, как нам было хорошо вместе. Мы еще можем быть счастливы, Клаудия. Когда-то ты любила меня, так неужели ты не любишь меня сейчас? Скажи мне – я должен это знать.

Клаудия прикусила губу и сердитым жестом раздавила в пепельнице сигарету.

– Что тебя так рассердило? – спросил Алекс.

– Ты заставляешь меня колебаться, – чистосердечно призналась Клаудия, – и мне это не нравится. Я уже все решила и обо всем подумала. Мне казалось, что ты исчез из моей жизни и что эта перемена – к лучшему. Все было кончено, и тут появляешься ты, покупаешь мне бокал дешевого вина, а от музыки и света я становлюсь сентиментальной, как старая дева. Все, о чем я думала, перестает казаться мне ясным и окончательным. Я не хочу снова раскиснуть, Алекс, раны еще болят.

– Может быть, мне стоит задержаться здесь. Мы встретимся за завтраком и поговорим снова?

Клаудия встала. “Как она прекрасна, – подумал Алекс. – Эти легкие тени под высокими скулами, эта гордо поднятая голова... Как мне вернуть ее?”

– Нет, – голос Клаудии был холоден и спокоен. – Возвращайся в Нью-Йорк. Я не могу ответить тебе сейчас, а до завтра ничего не изменится. Если ты настаиваешь на немедленном ответе, я скажу тебе – нет... Когда все это случилось, я... я ненавидела тебя. Теперь ненависть улеглась, но я все еще чувствую себя преданной и униженной. Оставь меня, Алекс, дай мне побыть наедине с собой.

Отказавшись от второго бокала вина, поданного официанткой, она повернулась к Алексу и вынула свой кошелек.

– Говорят, что время залечивает все раны, – сказала она. – Ты в это веришь?

* * *

Клаудия ответила ему накануне Нового года. Она позвонила ему из Сиэтла, и они долго говорили по телефону, то плача, то смеясь. Через шесть недель они поженились, И на скромной церемонии в Вашингтоне присутствовали только родственники и самые близкие друзья.

Через год после свадьбы, вскоре после того, как Алекс закончил свою подготовку в учебном центре ЦРУ, родился их первый ребенок. Это была светловолосая и голубоглазая девчушка, и они назвали ее Тоней.

Глубоко внутри и никогда вслух Алекс называл ее Татьяной.
[1] [2]