Глава 13. КВАРТИРА С УДОБСТВАМИ
[1] [2]– Письмо? Гм! Кому же такое большое письмо? Доносец? Или денежный перевод?
Чиновник, очевидно, любил пошутить... Он оглядел пакет со всех сторон, взвесил его на ладони и покачал головой.
Если бы Авраам-Лейб отделался каким-нибудь кратким и определенным ответом, все, быть может, сошло бы просто и легко. Но Авраам-Лейб не такой человек, чтобы кое-как отделаться от вопроса. Он начал раздумывать: говорить ли правду или сочинить что-нибудь? И по недолгом размышлении решил, что правда превыше всего! Что тут, в самом деле, скрывать? Разве не возмутительно, что их Гершеля, невинного как голубь, держат в тюрьме? И Авраам-Лейб разразился громовой тирадой по адресу несправедливых обвинителей, взваливших на голову целого народа столько несчастий и ужасов...
– Так-так! - сказал чиновник. - Все прекрасно! Но что же это все-таки за письмо? От кого и к кому?
– Это наш раввин пишет вашему раввину!
– А о чем он пишет "нашему" раввину?
Авраам-Лейб не поленился и перевел, насколько это было возможно, все письмо. Что же касается непереводимых на русский язык красот дневнееврейского текста, то Авраам-Лейб рассказал их своими словами и ударился по этому случаю в пространные рассуждения на наболевшую тему...
Чиновнику надоело слушать. Прервав Авраам-Лейба, он заявил, что все это не меняет дела и что с отцом придётся прошагать неблизкий путь - "аж до самого Шклова".
Но Авраам-Лейб независимо от исхода "спасательной" экспедиции был доволен, что ему удалось отвести душу и поговорить с начальством как следует... Ему даже в голову не приходило, что он заварил кашу, которую расхлебывать придется всё тому же злополучному "преступнику". Когда письмо было переведено дословно, когда добрались до звучавшего мощным аккордом конца, стало ясно как день, что слова "стучите в двери сильных мира сего", "освободите заточенных" и т. д. относятся не к каким-то заточенным вообще, а имеют в виду именно того, кто сейчас сидит за семью замками!..
***
Последствия словоохотливости Авраам-Лейба, однако, этим одним не исчерпывались. Мало того, что он с отцом был заподозрен в намерении освободить заключенного, они еще втянули в дело несчастного автора велеречивого письма, призывающего к таким энергичным действиям и восклицающего:
"Или не стало среди сынов Израиля богатых людей и отзывчивых сердец?!"
Тут, очевидно, действует целая организация. Но как её обнаружить? Кто это жертвует необходимые для такого рода "гешефтов" деньги? И имена? Все эти вопросы были заданы злополучному раввину местечковой администрацией. И так как раввин не мог удовлетворительно ответить и вообще был перепуган до полусмерти, то он пустился в историю и стал что-то лепетать на невнятном языке об испанской инквизиции и о римском папе...
– Стоп, машина! - заявила администрация. - Будет вздор молоть! Пока суд да дело, извольте посидеть за решеткой, а там видно будет!..
Нетрудно себе представить, что творилось в местечке, когда узнали, что Рабиновичи следуют по этапу, а раввина посадили в тюрьму!..
[1] [2]