23. Ночные бродяги (2)

Позднее ей подумалось, что ведь она, наверное, вступилась бы за Крюгера даже в том случае, если бы принесенная им присяга и была ложной.

Гессрейтер спустился позвонить по телефону в Гармиш и попросил прислать им в Гризау платье. Иоганна между тем оглядывалась в неопрятном, непроветренном и лишенном настоящего комфорта номере. Она думала о Крюгере мягче, деловитее, чем всегда. Теперь она поведет за него борьбу обдуманнее, доведет ее до благополучного конца.

Гессрейтер вернулся. Они позавтракали в ожидании вещей. Гессрейтер посмеивался над валявшимися кругом маскарадными костюмами. Иоганна их даже не замечала. Она ела спокойно, не задумываясь, с прекрасным аппетитом.

Он, поглаживая бачки, принялся напыщенно и витиевато рассказывать ей о предполагаемой поездке. Конъюнктура сейчас, по его словам, благоприятная; он думает расширить свое предприятие. Пора ему наконец лично посмотреть и отдать себе отчет, в какой мере за время войны и после нее развилась заграничная керамическая промышленность. Он полагает, – добавил он, не глядя на Иоганну и сосредоточив свое внимание на кусочке масла, – что и Иоганна в настоящее время сумеет больше сделать для своего дела за границей, чем в Мюнхене. Он слышал, например, что тайный советник Бихлер в ближайшем будущем собирается и Париж. Во время путешествия этот тайный правитель Баварии, говорят, менее недоступен. Он предлагаем – закончил он, намазывая, наконец, масло на булочку, – он предлагает Иоганне поехать вместе с ним. И умолк неуверенно, ожидая ответа.

Иоганна, не задумываясь, ответила, что согласна. 29 «Нагадить – не значит написать картину» (лат.)
[1] [2] [3] [4]