8 (1)

– Не причиняйте мне вреда! – закричал толстяк.

Это было необычно: человек просил робота не причинять ему вреда! Этого не смогли бы сделать даже роботы с Новыми Законами. Поэтому Калибан, не подчинявшийся вообще никаким законам, являлся единственным роботом во всей Вселенной, который – теоретически – мог бы причинить вред человеческому существу. Либо этот мужчина являлся поселенцем, которые почти ничего не знают про роботов, либо…

– Ты знаешь, кто я? – грозно спросил Калибан.

– Знаю! Сейчас знаю! – ответил человек. – Ты Калибан, правильно? Но я слышу, что ты не один. А там, наверное, Просперо? – спросил он, указывая в темноту позади робота. Просперо появился оттуда в ту же секунду и приблизился к Калибану и его пленнику.

– Почему ты стрелял в нас, Фил? – спросил он.

– Потому, что вы подкрадывались ко мне – без света, стараясь не шуметь. Я подумал, что вы… Я принял вас за кого-то другого.

– За кого именно? – спросил Калибан.

– Не знаю, – ответил Фил, пошевелив плечами. От крепкой хватки робота рубашка натянулась на его теле, и ему было неудобно. – За кого угодно. В последние дни творится невесть что, и, мне кажется, я приобрел чрезмерную популярность. – Фил помялся и продолжал: – Послушайте, вы забрали мой бластер, а другого оружия у меня нет, хоть обыщите. Не могли бы вы поэтому отпустить меня и позволить включить свет? Я чуть не свихнулся, сидя в этой темноте.

– Все в порядке, друг Калибан, – проговорил Просперо, – отпусти его.

Калибан сомневался. Он не верил этому человеку еще до того, как тот в них выстрелил, – с самого начала, когда только услышал про него. Он не очень доверял и суждению о нем Просперо. Однако нужно либо иметь с ним дело, либо не иметь вовсе. Третьего не дано. Кроме того, Калибан уже слишком глубоко ввязался во всю эту историю. Он посмотрел на лицо человека, которого держал за грудки. Даже при свете дня Калибан не был хорошим физиономистом и не умел судить о людях по выражению их лиц, но этот выглядел вполне безвредным. Робот неохотно разжал руку.

– Свет, – проговорил Фил, слепо шаря руками в темноте.

Просперо наклонился, поднял с пола карманный фонарик и протянул его Калибану. Тот оценил этот жест. Просперо мог бы отдать фонарик прямо Филу, но передал его Калибану, позволяя таким образом ему самому решить, как поступить с этим человеком.

Калибан вложил фонарик в вытянутую руку мужчины, но бластер оставил у себя.

Фил схватил фонарик, пошарил по нему рукой и издал вздох огромного облегчения, нащупав кнопку. Из фонарика вырвался сноп света.

– Я рад вас видеть, – сказал он, щурясь. – Честное слово, ужасно рад.

– Но если за тобой кто-то следил, они будут еще сильнее рады увидеть нас, – проговорил Калибан.

– Ты прав, – озабоченно кивнул Фил. – Давайте уйдем из этого коридора. Тут есть какая-то комната. Думаю, там мы сможем поговорить спокойно. – Поводив лучом по стенам туннеля, мужчина отыскал дверь. – Пойдемте, – сказал он.

Когда все трое вошли в комнату, Фил закрыл дверь, запер ее и включил верхний свет.

– Вот так, и светло, и никто не подслушает. Здесь нам ничего не грозит. – Он обвел комнату взглядом. В углу валялся стул. Фил поднял его, смахнул пыль и с облегчением уселся. Поглядев на стоявших перед ним роботов, человек покрутил головой и горько усмехнулся. – Как же я измотался! Должен признаться, когда за тобой гоняется половина планеты, это сильно утомляет.

– Кто же именно за тобой гоняется? – осведомился Калибан.

– Я точно засек за собой «хвост» агентов ОПИ и, как мне показалось, СБП. Бандитов Гилдерна я пока не видел, но и они появятся, дайте только срок. Пока что мне удавалось обводить их всех вокруг пальца.

– Если ты надеешься на то, что мы станем аплодировать твоей отчаянной храбрости, то тебя ждет разочарование, – сказал Калибан. – Ты стараешься за деньги.
[1] [2] [3] [4]