Глава 43
[1] [2]– Кроме той части, которой овладели Апостолы. Они-то хорошенько позаботились о том, чтобы в радиусе мили вокруг их башни никаких пожаров не было.
– Очень предусмотрительно.
– Они вообще предусмотрительные люди. Так вот: Фолимун знает, что во времена всеобщего безумия надеяться что-либо спасти можно лишь при условии религиозного тоталитаризма. Мы с тобой, Сиферра, считаем, что боги – это миф, но многие миллионы людей придерживаются иного мнения. Они и всегда-то с оглядкой совершали греховные, по их понятиям, поступки, боясь, что боги их накажут. А теперь боги внушают им полнейший страх. Они ожидают, что Звезды не сегодня-завтра явятся вновь завершить свое дело. Апостолы же заверяют, что у них с богами прямой провод, и подтверждают это строками из своего писания. У них больше шансов основать всемирное правительство, чем у Алтиноля, у мелких провинциальных диктаторов, у беглых членов бывшего правительства и у всех прочих. У нас одна надежда – на них.
– Да ты серьезно, – удивилась Сиферра. – Фолимун тебя и вправду не гипнотизировал, Теремон. Ты ухитрился сделать это сам!
– Послушай. Фолимун всю свою жизнь готовился к этому моменту, зная, что нынешнему поколению Апостолов выпадет задача восстановления мира. У него все предусмотрено. Он уже прибирает к рукам огромные территории к северу и западу от Саро, а затем намерен завладеть новыми провинциями вдоль Большого Южного шоссе.
– И установить религиозную диктатуру, которая начнет с того, что истребит всех университетских атеистов, циников и материалистов – вроде Бинея, Ширина и меня.
– Ширина нет в живых. Фолимун сказал, что их люди нашли тело Ширина в разрушенном доме. Видимо, он был убит несколько недель назад бандой сумасшедших, ненавидящих интеллигентов.
Сиферра отвела взгляд, не в силах смотреть на Теремона, но потом взглянула еще более гневно.
– Вот видишь. Сначала Фолимун посылает своих головорезов на обсерваторию – Атор тоже убит, не, так ли? – а потом избавляется от несчастного безобидного Ширина. Скоро и все мы…
– Он пытался спасти обсерваторию, Сиферра.
– Но ему это не слишком удалось, верно?
– Все пошло не так, как он задумал. Он-то намеревался спасти астрономов, пока не начались беспорядки, но они, видя в нем бесноватого фанатика, не захотели выслушать его предложение – укрыться в убежище Апостолов.
– После разгрома обсерватории.
– Разгром тоже не входил в его намерения. Мир в ту ночь обезумел. Не все подчинялось плану Фолимуна.
– Как ты его защищаешь, Теремон!
– Да – но выслушай меня. Он хочет работать совместно с университетскими учеными, которые остались в живых, и прочими здравыми, разумными людьми, собравшимися в Амгандо, хочет сохранить фонд человеческих знаний. Он – или, вернее, мифический Мондиор – станет во главе правительства. Правление Апостолов усмирит нестойкий, суеверный народ по крайней мере на одно-два поколения. Тем временем ученые систематизируют те знания, которые сумели спасти, и вместе с Апостолами вернут мир к рациональному мышлению, как бывало уже не раз. Только на сей раз подготовку к затмению можно будет начать лет за сто и предупредить самое худшее: массовое помешательство, поджоги, повальные разрушения.
– И ты во все это веришь? – едко спросила Сиферра. – По-твоему, надо отойти в сторонку и аплодировать Апостолам, пока они насаждают свое ядовитое тоталитарное учение по всему миру? Или, того хуже – объединиться с ними?
– Мне ненавистна эта мысль, – неожиданно сказал Теремон.
– Тогда почему же… – раскрыла глаза Сиферра.
– Выйдем на воздух. Уже почти утро. Дай мне руку.
– Не знаю, право…
– Когда я сказал, что люблю тебя, это были не просто слова.
– Одно не имеет отношения к другому, – пожала плечами она. – Ты смешиваешь чувства с политикой, Теремон.