17. ТРОМБ

Пришло сообщение от техника, следившего за электроэнцефалографом.

– Сэр, данные электроэнцефалограммы показывают, что функционирование мозга Бенеша восстановлено до нормального уровня.

– Значит, операция прошла успешно! – завершил Картер. – Почему же они стоят там?

– Мы не можем этого узнать.

Отметчик времени передвинулся на ноль, и раздался громкий тревожный сигнал. Его пронзительный звук наполнил комнату, словно колокол судьбы, и не прекращался.

Рейд повысил голос, чтобы его было слышно.

– Нам нужно извлечь из оттуда.

– Это убьет Бенеша.

– Если мы их не извлечем, это тоже убьет Бенеша.

– Если кто-то находится вне корабля – сказал Картер, – мы не сможем извлечь его.

Рейд пожал плечами.

– Мы не можем ничем помочь. Или они станут добычей белых кровяных телец, или деминиатюризируются в целости и сохранности.

– Но Бенеш умрет!

Рейд наклонился к Картеру и прорычал:

– С этим ничего нельзя сделать! Бенеш мертв! Вы хотите бессмысленно рисковать жизнью еще пятерых человек!

Картер, казалось, весь сжался.

– Отдавайте распоряжение, – сказал он.

Рейд подошел к микрофону.

– Извлеките «Протерус», – сказал он тихо.

Затем он подошел к окну и стал смотреть в операционную.

* * *

Мичелз был в полубессознательном состоянии, когда «Протерус» остановился в дендритах. Неожиданное изменение курса после вспышки лазера

– это должен был быть лазер – с большой силой швырнуло его на пульт. Его правая рука отзывалась сплошной болью. Она, вероятно, была сломана.

Он пытался осмотреться, борясь с наплывавшим от страшной боли туманом. В корме корабля была огромная пробоина, и вязкая кровяная плазма пузырем выдувалась внутрь, удерживаемая частично давлением миниатюризированного воздуха, частично собственным поверхностным натяжением.

Воздуха, который у него оставался, хватит ему на минуту или две перед деминиатюризацией. Как раз тогда, когда он смотрел на дендриты, ему почудилось в затуманенном сознании, что их толстые канаты слегка сузились. Они не могли в действительности сжаться, значит, он начал увеличиваться – вначале очень медленно.

Когда он будет нормального размера, о его руке позаботятся. Остальные будут убиты белыми кровяными тельцами, с ними будет покончено. Он скажет что – нибудь, что объяснит поломку корабля, и в любом случае Бенеш будет мертв. И с ним умрет неограниченная миниатюризация.

И будет мир…

Пока он рассматривал дендриты, его тело осталось безвольно распростертым на пульте управления. Может ли он двигаться? Или он парализован? Не сломан ли у него, кроме руки, и позвоночник?

Он тупо перебирал имевшиеся возможности.

Его сознание ускользало. Вдруг дендриты начали обволакиваться молочным туманом.

Молочный туман?

Белые кровяные тельца!

Конечно, это были белые кровяные тельца.

Корабль был больше находившихся в плазме людей, и именно корабль находился в месте повреждения. И корабль в первую очередь должен был привлечь внимание белых кровяных телец.

Иллюминатор «Протеруса» покрылся искрящимся молоком. Молоко захватило плазму в пробоине и пыталось прорваться сквозь барьер поверхностного натяжения.

Оболочка «Протеруса», хрупкая из-за составляющих ее миниатюризированных атомов, была сжата до предельного напряжения, после чего с ней было покончено, она была раздавлена атакующим белым кровяным тельцем.

Последнее, что слышал Мичелз, был его собственный смех.
[1] [2] [3]