11. Наверх?

Все, что мелькало в иллюминаторе, направлялось именно туда, в сторону гигантской туши, сквозь которую только что прорвалась «Хильда».

Среди тварей преобладали рыбы-стрелы всех размеров, У каждой на спине была белая светящаяся линия, словно бы нарисованная на ее позвоночнике (на самом деле не на позвоночнике, а на пучке не соединяющихся между собой прутиков из роговой субстанции). Голову твари помечала бледно-белая галочка, так что казалось, мимо иллюминатора проносятся тысячи живых стрел. Бигмен, пустив в ход воображение, смог представить себе их вытянутые челюсти — мощные, зубастые.

— О Господи, — вздохнул Лакки.

— О Боже, — пробормотал Бигмен. — Океан опустеет. Все соберутся здесь.

— Ну, с той скоростью, с какой они умеют пожирать друг друга, с тушей они покончат часа за два, — прикинул Лакки.

— Лакки, мне надо с тобой поговорить, — вдруг раздался за его спиной голос Эванса.

— Да, — Лакки обернулся. — Что случилось, Лу?

— Ты спросил меня, нет ли других предложений, кроме подъема на поверхность.

— Ну да, А ты не ответил.

— Отвечу теперь. Я все обдумал и предлагаю вернуться в город.

— Зачем еще? — присвистнул Бигмен.

Но Лакки этого вопроса не задал. Едва только он взглянул на Эванса, как тут же понял, что допустил страшную ошибку, любуясь океанскими красотами и забыв о деле.

Потому что в сжатой ладони Эванса был бластер, и эта рука поднималась в сторону Бигмена и Лакки.

— Мы возвращаемся в город, — в глазах Эванса читалась решимость.
[1] [2]