Глава 12. ПРЕИМУЩЕСТВО АТАКУЮЩЕГО (1)

Немного об обороне

Для успешной атаки агрессивный склад ума требует готовности к нарушению существующего положения вещей и даже страстного желания его нарушить. Взяв инициативу на себя, мы устремляемся в неведомое, вместо того чтобы ждать, пока кто-то другой сделает свой ход. Нападающий действует в условиях неопределенности, которые многим могут показаться неприятными и опасными. Однако следование принципу «поживем — увидим» серьезно ограничивает наши возможности.

Честно говоря, защита во многих отношениях более рациональна, чем нападение. Старинная военная мудрость гласит, что для успешной атаки нападающий должен обладать троекратным превосходством в силах (в шахматах обычно хватает простого большинства). Оборона подразумевает сохранение ресурсов и минимальный риск, что соответствует естественным человеческим склонностям. Кроме того, перед обороняющимся стоит менее широкий круг задач: он должен лишь обеспечить защиту своих слабых мест. Лишь редкие гении, наподобие Тиграна Петросяна, достигали совершенства в шахматном стиле, почти целиком основанном на позиционной защите. Но это происходит в игре, где ходы делаются по очереди, независимо от позиции. В реальной же обстановке инициатива осложняется внешними обстоятельствами и сталкивается со встречными инициативами. По мере ускорения темпов мирового развития преимущество неуклонно смещается в пользу атакующей стороны.

В наши дни военное искусство обороны почти полностью устарело и находится в упадке из-за стремительного развития технологий. Первая мировая война была по сути последней долгой войной на истощение сил, так как появилась мобильная бронетехника. В начале Второй мировой войны германские танки ураганом прошлись по Европе и часто за один день захватывали территорию большую, чем армия четвертьвековой давности за несколько месяцев. Сегодня на вооружении имеются бомбы с лазерным наведением, способные разрушить бетонный бункер на глубине до ста метров. Статичная оборона умерла. Современные военные доктрины строятся на принципе нанесения первого удара с причинением противнику «неприемлемого ущерба».

Эта тенденция заметна и в гражданском обществе. При нынешнем темпе жизни пассивность в инвестициях и в проведении корпоративной стратегии устарела так же, как осада крепостей и окопная война. Если мы не занимаем «агрессивную позицию» на переднем крае, то быстро остаемся позади. Нет необходимости оглядываться далеко назад, чтобы найти примеры. Помнит ли кто-нибудь название AltaVista? Это была одна из многих поисковых систем, оттесненная на обочину сначала системой Yahoo!, а потом гигантом Google. Поисковая система Yahoo! достаточно опережала общее направление развития, чтобы диверсифицировать свой бизнес. Когда же бурное развитие Google сделало другие поисковые системы почти ненужными, Yahoo! уже переместилась в область контента и услуг. AltaVista и другие поисковики, такие, как Lycos и HotBot, были поглощены крупными концернами и теперь существуют лишь в виде ностальгических названий их брендов.

Риск и успех

В современном мире роль атакующей стратегии неуклонно возрастает. Еще недавно лидирующая позиция была несомненно лучшей, но и второе место считалось очень неплохим. Теперь второе место может граничить с бесполезностью! Атака сопряжена с риском, но в быстром и высокотехнологичном мире награда выше, а наказание за нерешительность бывает более суровым. Если вернуться к нашей терминологии МВК («материал — время — качество»), фактор времени приобрел еще более важное значение, как и своевременность атакующих действий.

Возьмем последнюю модель Apple iPod, широко известный iPod Nano. Компания Apple заменила iPod Mini, один из самых популярных электронных товаров в истории, когда он был еще наиболее продаваемым продуктом в ее ассортименте. Они не стали ждать конкуренции со стороны других компаний или замедления темпов продаж. Они перекрыли нишу собственного предыдущего товара, выпустив новую модель, — а это немалый риск! С другой стороны, как мы могли убедиться, компания Microsoft ждала два года, прежде чем приступила к работе над новым браузером Explorer, когда рыночная доля этого товара начала заметно сокращаться.

В отличие от Microsoft мы не можем позволить себе такие ошибки. У этой корпорации достаточно ресурсов, чтобы выдержать падение рыночной доли на 10% и отвоевать ее благодаря разработке новых продуктов. Для других компаний подобный удар будет означать увольнение многих сотрудников. А для того, кто занимает сильную позицию, рискованное предприятие — на самом деле не такой уж большой риск, в то время как бездействие гарантирует неудачу. Лучше рискнуть собственным успехом, чем обеспечить чужой успех за ваш счет.

Лишь благодаря постоянной практике мы привыкаем к большему уровню риска. Чем жестче конкуренция, чем выше ставки — тем с большим риском связан успех. От крошечного преимущества до победы пролегает большой путь. Очень часто, достигнув определенных стратегических целей, мы обнаруживаем лишь то, что у шахматистов называется «малым плюсом» (+/-), — иными словами, лишь чуть лучше полного равенства. Естественно, это лучше, чем равное или худшее положение, но психологически трудно превратить «малый плюс» в решающее преимущество. Отчасти это происходит из-за так называемой «влюбленности в свою позицию». Мы так довольны своим преимуществом, что не хотим рисковать его потерей. Мы маневрируем и пытаемся сохранить плюсы своей позиции, не предпринимая ничего существенного. Но в игре с сильным соперником это зачастую приводит к потере инициативы. Без настоящего риска почти невозможно добиться ощутимых результатов.

Мы часто судим о шахматных позициях по фактору риска и говорим, к примеру, «теперь белые играют на три результата», имея в виду, что результатом рискованного плана белых может стать победа, ничья или поражение. Когда шахматист делает ход, ведущий на неизведанную территорию, он словно освобождается от ремней безопасности. Игра же на два результата означает попытку избежать риска, то есть играть на победу, сохраняя возможность ухода в ничейную гавань. Такая стратегия позволяет спасти положение в случае, если дела пойдут не так, как было запланировано. На высшем уровне, где почти невозможно победить без значительного риска, игра на два результата часто приводит к ее выхолащиванию и ничьей.

Слишком осторожное поведение — еще одна разновидность умиротворения, обычно сопутствующая скромным результатам. Находясь в серьезной опасности, мы интуитивно знаем, что должны рисковать, если хотим выжить. Но когда дела идут хорошо, мы не спешим поступаться достигнутым, и лишь серьезные перемены могут подтолкнуть нас к активности. Тогда люди вкладывают деньги в смелые предприятия, отправляются на поиск неизведанного и рискуют небольшими преимуществами ради долгосрочной инициативы. Риск сопряжен как с удачей, так и с неудачей, поэтому мужество имеет решающее значение.

«Возьмитесь за то, что вы можете сделать, или думаете, что сможете сделать. В храбрости есть своя магия, сила и гений» (Гёте).

Для атаки необходимы абсолютное хладнокровие и своевременность. Выбор правильного момента для атаки — это одновременно искусство и наука, и даже лучшие из лучших часто ограничиваются лишь догадками. Окно возможностей, как правило, очень мало, как это бывает с большинством динамических факторов. Нет никаких неоновых вывесок, предупреждающих об удачной возможности, ожидающей за соседним углом.

Шахматисты нередко стараются улучшить свои атакующие и тактические навыки, решая шахматные этюды. Позиции могут быть взяты из реальных партий или придуманы специально — точно так же, как и предметные исследования в школах бизнеса В этюде обычно предлагается найти решение в заданной позиции. Это увлекательное занятие полезно для быстрого заучивания разнообразных тактических приемов, но оно во многом оторвано от действительности. В настоящей шахматной партии ничто не подскажет вам возможность победной комбинации. Поэтому бдительность — следующее по важности оружие в арсенале атакующего шахматиста.

Определение возможностей требует отказа от предвзятых оценок позиции. Общие правила и привычные схемы рассуждений, которыми мы пользуемся для экономии времени, могут помешать нам определить наилучшие возможности. Это особенно справедливо для «спокойных» позиций — периодов стабильности, когда шансы на атаку выглядят маловероятными. Желательно также избегать заранее составленных предвзятых суждений о сопернике. Нам часто напоминают, что нельзя недооценивать своих оппонентов, однако их переоценка также может стать причиной упущенных возможностей.

В турнире претендентов на первенство мира (Цюрих, 1953) произошла самая поразительная двойная ошибка в истории профессиональных шахмат на высшем уровне. Американец Сэмюэль Решевский, бывший шахматный вундеркинд, а тогда — один из претендентов на титул чемпиона, вел упорную защиту в партии с ведущим венгерским гроссмейстером Ласло Сабо. Венгр объявил шах конем, оставлявший лишь два возможных ответа: Решевский мог либо взять коня, либо отойти королем. Но даже при таком ограниченном выборе Решевский принял неправильное решение! Находясь в цейтноте, он поспешно взял коня, что могло привести к форсированному мату в два хода, который увидел бы даже шахматист-любитель.

Невероятно, но Сабо тоже не заметил этой возможности! Вместо того чтобы поставить мат, он взял фигуру соперника. Через несколько ходов партия завершилась вничью, и поразительная двойная ошибка стала достоянием истории. Позднее раздосадованный Сабо возложил вину на соперника, заявив, что он не мог ожидать от «великого Решевского» такой грубейшей ошибки.

Способность использовать шанс для атаки требует оценки любых перемен в вашей позиции, в окружающей обстановке и в состоянии соперника. Небольшое изменение, поначалу кажущееся несущественным, может соединиться с дальнейшими преобразованиями и сделать уязвимой позицию вашего оппонента.
[1] [2] [3] [4]