Тысяча девятьсот восемнадцатый год (5)
[1] [2] [3] [4]_Раненый_. Не хочешь отвечать. Ты, может быть, запрещаешь себе даже думать об этом. Но твои руки выдают тебя: они брезгливо отдергиваются от уродливых вещей. Как отвратительна, как ужасна жизнь, Анна-Мари! Ни одного лица, не обезображенного себялюбием. Никакой веры. Никого, кому бы можно было верить. Обманщики и обманутые, обдиралы и обдираемые. Лучше всего присоединиться к тем, кто с холодным бесстыдством делает из всего этого выводы. (Берет шляпу.)
_Анна-Мари_. Куда ты?
_Раненый_. Раздобыть денег. Я не вернусь, пока не смогу сказать тебе: вот деньги, ты можешь быть такой, какой ты была. (Уходит.)
_Анна-Мари_ (одна). Как он прав! До чего я слаба, до чего я устала...
_Томас_ входит.
_Томас_. Мне говорили, что ты вернулся. Но я не решалась пойти к тебе. И вот ты пришел ко мне, Томас.
_Томас_. Я услышал, что ты опять живешь в бедности. И я пришел к тебе.
_Анна-Мари_. Только поэтому?
_Томас_. Да. Я хотел спросить тебя, Анна-Мари...
_Анна-Мари_. Спрашивай.
_Томас_. Вышло так, что теперь моя жизнь еще тяжелее, чем раньше. Хочешь помочь мне?
_Анна-Мари_. У тебя появились седые волосы, Томас. У тебя седеют виски.
_Томас_. Тебе пришлось бы от многого отказаться, Анна-Мари. Хочешь помочь мне нести мое бремя?
_Анна-Мари_. Не знаю.
_Томас_. Я немного могу прибавить к тому, что уже не раз говорил тебе. Мне было бы легче от сознания, что ты со мной. Ты совсем другого склада, чем я. И потому мне так нужно, чтобы ты была со мной.
_Анна-Мари_. Ты меня мучаешь. Все говорят, что я слаба и глупа, ни на что серьезное не гожусь.
_Томас_. Скажи мне, способна ты обречь себя на лишения?
_Анна-Мари_ (терзаясь). Я, право, не знаю. Ведь я не могу предвидеть, какой буду завтра, через неделю, через год.
_Томас_ (устало). Да. Тогда я, пожалуй, пойду. Прощай, Анна-Мари.
_Анна-Мари_. Прощай, Томас.
Томас уходит.
15
Задняя комната пивной. Собрание.
_Юный русский студент_. В Петербурге, в Москве не зевали. Впереди вожди. Масса за ними. И вот час настал. Где Томас Вендт?
_Кристоф_. Он придет. Непременно. С минуты на минуту он должен быть здесь.
_Еврейка из Галиции_. Все отсрочки да оттяжки. Вы так инертны, настоящие профессора. Одно слово - немцы. Если нужно действовать, вы всегда говорите: через три недели.
_Добродушный_. Не волнуйтесь, соседушка. В один прекрасный день бомбы обязательно полетят, я всегда это предсказывал. Но если Вендт говорит подождать, - значит, подождать.
_Социал-демократический депутат_. Нам еще нужны подписи, гарантии. Нет смысла выступать преждевременно. Будьте благоразумны. Помните: неудавшуюся революцию называют государственной изменой.
_Еврейка из Галиции_. У вас всякое предложение сейчас же тонет в море оговорок. Все растекается у вас между пальцев. Сегодня, как всегда, мы разойдемся, не приняв никакого решения.
_Томас_ появляется.
_Юный студент_. Томас Вендт.
Все устремляются к нему.
_Еврейка из Галиции_. Наконец-то вы опять с нами.
_Юный студент_. Руки ваши в морщинах. В волосах седина.
_Еврейка из Галиции_. Вы-то уж не потерпите этих канительщиков, этих водолеев с их вечными оговорочками?
_Юный студент_. Вы принесете нам огонь, вместо... статистических таблиц.
_Конрад_. Огонь разрушает. Мы хотим созидать.
_Кристоф_. Надо рассуждать трезво. Дайте ему сначала выслушать всех.
_Томас_. Я слушаю.
_Социал-демократический депутат_. Настроение достаточно подготовлено. Через три-четыре недели можно выступить. За это время, конечно негласно, не впутывая крупных вождей, следует организовать несколько вооруженных нападений на правительственные учреждения.
_Томас_. Цель?
_Социал-демократический депутат_. Надо спровоцировать полицию, чтобы она стреляла в народ. У нас будут убитые. Великолепный повод к демонстрации, как мне кажется.
_Томас_. Вам так кажется, господин депутат? Посылать людей на смерть, чтобы вы могли произнести речь? Вы продекламируете пролог, мы вам подадим в качестве декораций несколько трупов, и наконец финал - демонстрация под звуки труб и литавр. Сколько вам понадобится трупов для выхода во втором акте?
_Социал-демократический депутат_. Несколько человек не в счет, все дело поставлено на карту.
_Конрад_. Вы не правы, Томас. Одним энтузиазмом политика не делается. Нужна режиссура, нужна организация.
_Томас_. Не будем наперед пережевывать каждую возможность. Революцию рассчитать нельзя. Революцию нельзя "делать". Она должна разразиться. Ей нельзя приказать: повремени-ка, теперь ты нам не нужна, приди потом.
_Социал-демократический депутат_. Но ведь мы должны создать какой-либо непосредственный повод.
_Томас_. Непосредственный повод, сударь, - это трупы. Трупы во всем обитаемом мире, белые и чернокожие, вздутые от морской воды, высушенные зноем пустыни, трупы детей и трупы женщин.
_Социал-демократический депутат_. Но ведь необходима какая-то организация, нужно распределить обязанности, работу. Честь и слава вашему справедливому гневу, но что мы сделаем, если завтра кончится хлеб, а послезавтра деньги? Повремените. Нужны только три недели. И тогда все необходимое будет подготовлено.
_Томас_. Еще три недели. Вечно - "еще три недели". Война позади вас, перед вами, вокруг вас. У вас убитые, пленные, искалеченные. У вас одичание, ложь, голод, хищничество. Умирающие дети, изголодавшиеся женщины. Всякого, кто посмеет поднять голос против беснующейся стихии, дубиной валят наземь. Все это у вас есть, все это нагромождалось одно на другое четыре года подряд. Если таких четырех лет еще недостаточно, неужели вам помогут три недели?
_Молодой студент_. В России решились без проволочек. И когда начали, на все нашлись люди.
_Еврейка из Галиции_. И так будет всюду, где возьмутся за дело.
_Социал-демократический депутат_. А если неудача?
_Томас_. Революции происходили во все времена, и, по сути дела, они никогда не удавались. Но они двигали человечество вперед, порою едва ощутимо, но неизменно. Не удастся нам переворот - мы будем знать, что умираем за правое дело, умираем добровольно, тогда как теперь тысячи людей умирают поневоле и за дело неправое.
_Социал-демократический депутат_ (собирает свои папки с делами). Здесь ни у кого нет чувства действительности. Я ухожу. Я один буду продолжать работу в партии. Кто со мной? (Конраду.) Вы идете?
_Конрад_ (колеблется; решился). Нет.
Социал-демократический депутат удаляется.
_Томас_. Не поймите превратно, братья. В том, что он говорит, есть доля правды. Надо отдать себе ясный отчет: мы пускаемся в неизведанный путь. Правое дело само по себе - еще не гарантия успеха. Мы не должны бросаться в бой в угаре дурмана, как шла на эту войну молодежь, которой вскружили голову ложью. Мы пойдем без песни, реющей над нами, без лучезарного знамени впереди. Мы пойдем просто и сурово, крепко стиснув зубы, зная, что предстоят тяжелые испытания и что успех не обеспечен. Вы обдумали все это, друзья? Вы готовы отважиться?
_Все_. Мы обдумали. Мы готовы.
_Конрад_. Будет нелегко, и уверенности в победе нет, но мы пойдем.
_Добродушный_. Ну вот наконец полетят бомбы.
КНИГА ТРЕТЬЯ
Кинешь - видишь людей,
сердце разрывается или леденеет.
Шамфор.
1
Библиотека на вилле Георга. _Георг_ один, читает, курит.