Бог здесь был, но долго не задержался (сборник рассказов) (2)

На обложке престижного журнала "Спортс иллюстреитид" тоже опубликовали его фотографию, а мальчишки ожидали его выхода после тренировки. Привык ставить автографы на мячах; таксисты узнавали его и иногда отказывались брать плату за проезд. Пристрастился к обедам в ресторанах вместе с Сибиллой; и не удивительно: когда просил счет -- приносили, но чаще всего тут же разрывали у него на глазах. Полюбил есть красную икру, появился вкус к шампанскому.

Его приглашали на вечеринки в дом самого Брюса Фэллона, знаменитого защитника, которому платили по двести тысяч долларов за контракт, и все спортивные журналисты называли его суперзвездой. До этого времени Фэллон -он общался в основном знаменитыми ветеранами и игроками, занимавшими верхние строчки в рейтинге,-- никогда даже не здоровался с ним, проходя мимо по улице.

-- Ты играешь в бридж, Хью? -- однажды спросил Фэллон.

Играли в бридж в обычной компании (Фэллон, его жена и Хьюго с Сибиллой) в громадной гостиной апартаментов Фэллона,-- интерьер разработан приглашенным из Норвегии дизайнером. Нора Фэллон, когда они все вчетвером сидели за деревянным столом перед камином, играя по десять центов за взятки. Левое ух Хьюго реагировало на бридж так же эффективно, как и на покер, и в первый же вечер он выиграл восемьсот долларов. Фэллон сказал по этому поводу:

-- Слышал я от твоих ребят, как ты здорово играешь в покер, Хьюго. Но никогда еще не встречал игрока с таким превосходным чутьем к картам, как ты.

Фэллон обсуждал с ним работу тренера.

-- Если бы берт позволил мне играть в свою игру,-- говорил он, наливая виски себе и Хьюго,-- мы в любое воскресенье брали бы на двадцать очков больше.

-- Берт несколько простоват, это правда,-- возразил Хьюго,-- но в душе совсем неплохой парень.

Прежде он никогда не позволял себе критиковать действия тренера, и в голову никогда не приходило назвать его просто так, по имени. Но даже сейчас, когда тренер спокойно спал в своей постели на расстоянии добрых семи миль от них, почувствовал, как по спине у него поползли мурашки: надо же, впервые назвал тренера просто по имени -- Берт.

Когда прощались в тот поздний вечер, а в кармане у Хьюго лежал чек, выписанный Фэллоном, на восемьсот долларов, Нора Фэллон подставила им обоим щечку для поцелуя -- она ведь когда-то училась в Лозанне и получила уроки хорошего тона.

-- Мы должны теперь встречаться каждую неделю! -- заявила она.

И Хьюго поцеловал ее в подставленную щечку, услыхав, о чем она думает в эту минуту: "Неплохо бы увидеться в ближайшем будущем тет-а-тет, в укромном местечке -- только ты и я. Разве это не будет приятно?.."

Вернувшись домой, Хьюго внес телефон Фэллона в маленькую записную книжку. Интересно как занимается любовью женщина, думающая по-французски?..

Тренер теперь постоянно суетился возле него, проявляя о нем удивительную заботу: если возвращался с поля с небольшим синяком на колене -- без колебаний прописывал ему циркулярные ванны в течение шести дней; отпускал с тренировки каждый день на полчаса раньше -- пусть, например поговорит с детьми в местной средней школе о спорте и о себе. Рекламный агент Брентаксис заново писал его биографию для телепередачи -- указал, что в колледже он был членом "Фи Бета Каппа", привилегированного общества студентов и выпускников. Когда Хьюго запротестовал, правда не очень активно, агент спокойно остановил его:

-- Ну, ничего страшного. Это очень важно для создания твоего имиджа.

Он же договорился с одним общенациональным журналом, Хьюго сфотографировали дома для большой статьи -- "гвоздя" номера. Сибилла потребовал купить ей пижаму из золотистой парчовой ткани (той, что для вечерних туалетов), коли ее будут фотографировать для общенационального журнала, а также новые шторы в гостиную и новые чехлы для мебели. Когда появилась статья о нем ее иллюстрировала только одна фотография: Хьюго, в фартуке, готовит что-то на кухне. Предполагалось, что он колдует над каким-то замысловатым французским блюдом (никогда не сварил себе даже чашки кофе).

Кроме того, он приобрел для себя три кричащих, в клетку спортивных пиджака и брошь за четыреста долларов для Сильвии,-- бедняжку все еще мучили головные боли, порвать с ней он никак не мог, хоть и начинал понимать, что в ней ничего такого особенного нет -- простушка, особенно если ее сравнивать с Норой Фэллон. Для Сибиллы он купил сережки за сто долларов.

По воскресеньям носился по всем полям лиги как гроза, и после завершения домашних матчей его приходилось сразу запирать в раздевалке, чтобы уберечь от разбушевавшейся толпы фанов. Ему стали приходить письма от девушек с признаниями в любви; иногда он обнаруживал в них фотографии отправительниц в соблазнительных, порой рискованных позах. Такие фотографии действуют на нервы Сибилле, но что он может поделать -- на почту, в конце концов, доступ не закрыт. И все в один голос соглашались, что он необычайно фотогеничен.

Однажды Сибилла сообщила ему, что беременна. До сих пор, хотя Хьюго хотел детей с самого начала их брака, она не хотела, считая, что слишком молода еще для этого. Теперь по каким-то неизвестным причинам решила, что уже не так молода. Хьюго, конечно, был счастлив, но он в это время занимался другим и у него не было времени продемонстрировать жене, насколько он счастлив, что скоро станет отцом. Тем не менее купил ей по этому поводу изумрудное ожерелье.

Фэллон, этот прирожденный азартный игрок, сказал, что нельзя тратить поразительно тонкое чутье Хьюго к картам на игры в покер по пенни или на семейный бридж по десять центов,-- просто позор! В городе идет большая игра в покер, Фэллон принимает в ней участие раз в неделю. В компании, кроме него, биржевой брокер, издатель газеты, президент какой-то фирмы по производству сельскохозяйственной техники, крупный агент по сбыту автомобилей и один мистер, ко всему прочему владеющий конюшней призовых скаковых лошадей. Когда Фэллон привел Хьюго в номер "люкс" в отеле, где обычно проходила игра, ему в глаза сразу бросилась словно подернутая легким туманом большая куча денег на столе с зеленым сукном. Такая же реальная, осязаемая, как колечки сигаретного дыма, над головами игроков и скользит по плотно закрытым шторам.

Хьюго и Фэллон заключили между собой частную сделку -- делить поровну как выигрыши, так и проигрыши. Хьюго не был уверен в моральной прочности ее основы, так как они не поставили в известность других игроков о своем партнерстве, но Фэллон быстро покончил с его угрызениями совести:

-- Пусть идут к черту, Хьюго,-- ведь они же обычные люди.

Любой, кто не принадлежал как он, Фэллон, к миру профессионального футбола, был для него обычным, заурядным гражданином, не больше. Фэллон по-дружески переделал имя Хьюго в Хьюдж1, и эта кличка быстро приклеилась к нему и среди товарищей по команде, среди журналистов, имевших свободный доступ в их спортклуб. Когда обороняющиеся и наступающие стороны легкой рысцой менялись на поле, Фэллон всегда орал:

-- Ну-ка, кинь мне обратно мяч, Гигант!

Какой-то спортивный журналист подхватил эту фразу и в свою статью о Хьюго вставил его новую кличку. Теперь, как только команда Хьюго появлялась на поле, толпа местных болельщиков громко скандировала что было сил:

1 Игра слов: Хьюго (huge; англ.) -- гигант.

-- Ну-ка, кинь мне обратно мяч, Гигант!

Порой, когда он чувствовал, какую искреннюю любовь и веру в него выражают болельщики, слышал рев, доносившийся до него в прохладном осеннем воздухе, ему хотелось расплакаться от радости прямо здесь, на поле, у всех на глазах.

Сидевшие вокруг карточного стола, покрытого зеленым сукном, встали, когда Фэллон и Хьюго вошли в номер. Игра пока не началась, и игроки, складывали фишки кучками возле себя. "Фэллон представил..." -- крупные мужчины с энергичными, волевыми лицами, Фэллон представил им Хьюго, все сердечно пожали ему руку. Один заметил:

-- Вы оказываете нам большую честь.

Второй, тряся его руку, сказал:

-- Ну-ка, кинь мне обратно мяч, Гигант!

Все захохотали, но по-доброму, без злобы. Хьюго стеснительно, как мальчишка, улыбался. Вообще-то из-за своего блестящего моста, заменившего ему пять верхних зубов, Хьюго старался улыбаться как можно реже, но теперь, когда все убедили его, что он очень фотогеничен, он улыбался охотно, по любому случаю. Иногда перед зеркалом репетировал свои широкие, детски наивные улыбки. Люди говорят о нем -- Гигант. Это он только кажется таким грубым, но стоит ему улыбнуться, как он превращается в милого большого ребенка. Хьюго такие отзывы о себе ему нравились. "Так вот они, эти граждане",-- подумал он.

Играли до двух часов ночи. Хьюго выиграл 6020 долларов, а Фэллон -1175.

-- Вы ребята, такие же крутые на поле, как и за игорным столом! -- с восхищением произнес агент по сбыту автомобилей, подписывая чек.

Все остальные расплылись в радостных улыбках,-- как будто им нравилось терять деньги.
[1] [2] [3] [4]