4.4. Идеи принципа сперматозоида у Шопенгауэра (1)

Шопенгауэр считает, что ничто не вредит так веселости, как богатство, и ничто не способствует ей больше, чем здоровье, которое составляет девять десятых счастья. Он рекомендует уделять достаточное внимание своему здоровью и указывает, что здоровьем не следует жертвовать ни ради богатства, ни ради карьеры, ни ради славы. При хорошем здоровье все становится источником наслаждений, тогда как без него никакое внешнее благо не может доставить удовольствия; даже качества ума, души, темперамента замирают при нездоровье. Может способствовать счастью и красота, которую Шопенгауэр рассматривает как открытое рекомендательное письмо. Возможно, это и так, но в человеческом обществе, как показывает моя практика, красота чаще является фактором, приводящим к несчастью.

Врагами человеческого счастья Шопенгауэр считает горе и скуку. Как только человек удаляется от одного, то он сразу приближается к другому. С внешней стороны нужда порождает горе, а изобилие и обеспеченность – скуку. Сообразно с этим класс бедных борется с нуждой, а класс богатых – со скукой. Внутренний антагонизм этих зол связан с тем, что тупость ума делает человека менее восприимчивым к страданиям, но, с другой стороны, она порождает внутреннюю пустоту, которая требует внешних возбуждений. Отсюда – низкопробное времяпрепровождение, погоня за обществом, развлечениями, удовольствиями, роскошью, толкающей к расточительности, а затем в нищету.

По мнению Шопенгауэра, «ничто не спасает от этих бед так, как внутреннее богатство – богатство ума, богатство духа: чем выше дух, тем меньше места остается для скуки. Нескончаемый поток мысли, их вечно новая игра по поводу разнообразных явлений внутреннего и внешнего мира, способность и стремление к все новым и новым комбинациям их – все это делает одаренного умом человека неподдающимся скуке.

Умный человек стремится избежать горя, добыть спокойствие и досуг; он будет искать тихой и скромной жизни. Ведь чем больше человек имеет в себе, тем меньше ему требуется извне. Если бы качество общества можно было бы заменить количеством, тогда даже стоило бы жить в большом свете, но, к несчастью, сто дураков вместе взятых не составят и одного здравомыслящего».

Шопенгауэр считает, что духовно пустой человек часто боится одиночества, ибо «в одиночестве он видит свое внутреннее содержание».

Шопенгауэр терпеть не мог духовно пустых людей. Следующий отрывок я приведу полностью.

«Глупца в роскошной мантии подавляет его жалкая пустота, тогда как высокий ум оживляет и населяет своими мыслями самую невзрачную обстановку. Сенека правильно заметил: „Всякая глупость страдает от своей скуки“; не менее прав и Иисус, сын Сираха: „Жизнь глупца хуже смерти“. Можно сказать, что человек общителен в той мере, в какой он несостоятелен.

Способ использования досуга показывает, до какой степени досуг иной раз обесценивается. Средний человек озабочен тем, как бы ему убить время; человек же талантливый стремится его использовать.

Ограниченные люди потому так сильно подвержены скуке, что их разум является не более как посредником в передаче мотивов воле. Если в данный момент нет внешних мотивов, то воля спокойна и ум в праздном состоянии: ведь ум, как и воля, не могут действовать по собственному импульсу. В результате – ужасный застой всех сил человека – скука. С целью ее прогнать воле подсовывают мелкие, случайные, наугад выхваченные мотивы, желая ими возбудить волю и тем привести в действие воспринимающий их разум. Такие мотивы относятся к реальным, естественным мотивам так же, как бумажные деньги к звонкой монете: ценность их произвольна, условна. Таким мотивом является игра в карты, изобретенные именно с этой целью. Вот почему во всем свете карточная игра сделалась главным занятием любого общества; она мерило его ценности, явное обнаружение умственного банкротства. Не будучи в состоянии обмениваться мыслями, люди перебрасываются картами, стараясь отнять у партнера несколько золотых. Поистине жалкий род!»

Шопенгауэр предлагает судить о человеке по тому, как он проводит свой досуг. Досуг является венцом человеческого существования, так как в нем человек становится обладателем своего «Я». Счастливы те, кто в период досуга находят в себе что-то ценное. Большинство же в эти часы обнаруживают ни на что не способный субъект, отчаянно скучающий и тяготящийся самим собой.

Наблюдательный читатель уже увидел в высказываниях Шопенгауэра будущий экзистенциальный анализ, одним из основных положений которого является следующее: многие неврозы – результат отсутствия смысла жизни. Философ не дает рекомендаций – это дело будущих исследователей, но он разоблачает пустоту бессмысленной жизни и не устает повторять, что «самым ценным для каждого должна быть его личность».

«Как счастлива страна, которая нуждается в малом ввозе или совсем в нем не нуждается, так и из людей счастливым будет тот, в ком много внутренних сокровищ, и кто для развлечений требует извне лишь немного или ничего… Ведь все внешние источники счастья и наслаждений ненадежны, сомнительны, преходящи, подчинены случаю и могут иссякнуть… Наши личные свойства сохраняются дольше всего… Кто имеет много в себе, подобен светлой, веселой, теплой комнате, окруженной тьмой и снегом декабрьской ночи».

В своих работах Шопенгауэр призывает к личностному росту. Все современные психотерапевтические системы устраняют препятствия на его пути. Философ подчеркивает, что только «человек с избытком духовных сил живет богатой мыслями жизнью, сплошь оживленной и полной значения… Импульс извне дают ему явления природы и зрелище человеческой жизни, а также разнообразнейшие творения выдающихся людей всех эпох и стран. Собственно, только он и может наслаждаться ими, лишь для него понятны эти творения и их ценность. Именно для него живут великие люди, к нему лишь они обращаются, тогда как остальные в качестве случайных слушателей способны усвоить разве какие-нибудь клочки их мыслей. Правда, этим у интеллигентного человека создается лишняя потребность, потребность учиться, видеть, образовываться, размышлять… Благодаря им [потребностям] интеллигентному человеку доступны такие наслаждения, которых не существует для других… Богато одаренный человек живет наряду со своей личной жизнью еще второю, а именно духовною, постепенно превращающейся в настоящую цель, причем личная жизнь становится средством к этой цели, тогда как остальные люди именно это пошлое, пустое, скучное существование считают целью».

Шопенгауэр предлагает исходить из законов природы. Тогда понятно, что нужно делать. «Исконное назначение сил, коими природа наделила человека, заключается в борьбе с нуждою, теснящей его со всех сторон. Раз эта борьба прерывается, неиспользованные силы становятся бременем, и человеку приходится играть ими, т. е. бесцельно тратить их, ибо иначе он подвергнет себя действию другого источника человеческого страдания – скуки. Она терзает прежде всего богатых и знатных людей. У таких людей в юности большую роль играет физическая сила и производительная способность. Но позже остаются одни душевные силы; если их мало, если они плохо развиты… то получается серьезное бедствие».

Выход Шопенгауэр видит в развитии высокой интеллигентности. «Понимаемая в узком, строгом смысле слова, она является труднейшим и высшим творением природы и вместе с тем самым редким и ценным, что есть на свете». Что касается «самым ценным», то здесь можно смело согласиться с философом. Что же касается «самым редким», то тут следует сделать некую оговорку и сказать, что «в развитом виде встречается редко». К сожалению, весь воспитательный и образовательный процесс направлен на то, чтобы заглушить творческое мышление и развитие интеллигентности. Способных же к творческому мышлению у нас вполне достаточно. Да посмотрите на детей! Ведь они все умные! Это потом мы их делаем дураками, заставляя жить так же глупо, как живем сами. Главное не в количестве ума, а в его направлении.

Но вернемся к Шопенгауэру.

«При такой интеллигентности появляется вполне ясное сознание, а следовательно – отчетливое и полное представление о мире. Одаренный ею человек обладает величайшим земным сокровищем – тем источником наслаждений, по сравнению с которым все другие – ничтожны. Извне ему не требуется ничего, кроме возможности без помех наслаждаться этим даром, хранить этот алмаз. Ведь все другие – не духовные – наслаждения суть низшего рода; все они сводятся к движениям воли, т. е. к желаниям, надеждам, опасениям, усилиям, направленным на другой объект. Без страданий при этом не обойтись; в частности, достижение цели обычно вызывает в нас разочарование. Наслаждения духовные приводят лишь к уяснению истины. В царстве разума нет страданий, есть лишь познание. Духовные наслаждения доступны, однако, человеку лишь через посредство, а следовательно, и в границах собственного разума: „весь имеющийся в мире разум бесполезен для того, у кого его нет“.
[1] [2] [3] [4]