Что такое Люболь (1)
[1] [2] [3] [4]Что такое Люболь из Притчей Соломоновых
Превыше всего на свете храни сердце твое, ибо это источник жизни.
Из писем Другу
Что же сказать о зависимости самой жизненной, самой глубинной – любовной? Эту зависимость по силе и значению можно сравнить с такою естественной, как зависимость пищевая. Или дыхательная – от воздуха, тоже могучая и мало кем сознаваемая.
(Я свою воздухозависимость осознал вынужденно и давно заметил, что я-погулявший-на-свежем-воздухе и я-засидевшийся-в-духоте – два совсем разных по настроению и по личной философии человека.)
Особенность любовной зависимости в том, что мы сами ее ищем. Она рождается глубиной нашего существа и являет собой выражение нашей самонедостаточности, нашей смертности, нашего всаженного в каждую клеточку стремления слиться с другим существом – и этим продолжиться…
Великое противоречие между двумя великими надобностями: жить жизнью, ни от кого не зависимой, и жить жизнью, зависимой от Любви. Жить свободно – и жить привязанно: принадлежать другому существу, продолжиться в другом существе…
В этом столкновении и рождается великая боль земной жизни, любовная боль, Люболъ.
Огромный болящий мир любовных зависимостей существует с тех пор, как существует человечество, если не раньше. О, как вопиет он, как взывает о помощи, как скрывается, как поет, как молчит…
Друг мой, слышишь?… Я здесь, я с тобой.
Как звери не знают отпущенной им долей сознания, зачем их тянет друг к другу, не проникают в смысл происходящего, а повинуются лишь могучим инстинктам, так точно и мы, любящие, и при самом ясном уме не в состоянии подняться в Яяд-уровень переживаний и событий, творимых любовью.
Есть только сама любовь и ее сознание, точней, жалкие полицейские версии сознания относительно любви. Есть попытки сопротивления любви и управления ею с непредсказуемыми результатами. Никакому управлению не поддается любовь.
И вот незадача: от сверхцели продления рода любовь человека оторвалась, а сверхцель #яд-уровневая, духовная – бесконечное совершенство – забивается эгоизмом, животным собственничеством, рыночной социалыциной.
Неприкаянная, между небом и землей, шастает уголовница-Люболъ и творит беспредел…
Кабинет психолога или психотерапевта с полным правом может именоваться травмопунктом любви. Боль разрыва, любовной потери, Люболь – самый частый повод обращений ко мне…
Если нет явных тяжелых рисков, лучше дать отболеть без лекарств, надежнее заживет.
Труднее всего помочь в случаях, когда личность бесстержневая, слишком зависимая, когда интеллект не подает признаков жизни…
Самое главное для страдальца Люболи: высказаться и быть выслушанным, получить подпитку живым ощущением разделенности.
А потом остаться без костылей и научиться ходить. Принять боль и выдержать – чтобы душа окрепла и стала более зрячей.
Я выброшена из жизни…
ВЛ, три месяца назад я случайно попала к врачу, и он сказал, что у меня опухоль. Не самое страшное, что может случиться в жизни, да и диагноз не подтвердился; но это был момент, когда удары сыпались один за другим: потеря работы, денег; расставание с мужем – ушел к другой – это было, конечно, главным ударом…
Я деморализовалась, перестала спать и, что хуже всего, потеряла способность думать о чем-либо, кроме своих потерь и несчастий.
Месяца два пыталась побороть это ужасное состояние, но не получалось.
Сейчас у меня постоянная бессонница, выгляжу, наверное, лет на пятьдесят (мне 32 года); из нормального, жизнерадостного, веселого и общительного человека превратилась в какое-то тупое и молчаливое существо.
Это и есть самое страшное из того, что могло со мною произойти. Я не обременена красивой внешностью. И самым ценным моим качеством было именно умение общаться, легкий и веселый характер. Всегда была крайне самокритична, но как-то все же смогла полюбить себя – такой, какой я была полгода назад.
А сейчас, чтобы что-то сказать, напрягаюсь до того, что начинаю скрежетать зубами. Не в состоянии правильно построить фразу. Если пытаюсь сострить, то острота выходит такой вымученной, что самой хочется над ней зарыдать. С трудом улыбаюсь. Ни на минуту, ни на один миг не забываю о своей тупости.
Очень плохо стала работать. Я зам. начальника технического отдела, достаточно опытный работник. Но сейчас до меня с трудом доходит смысл самых простых документов.
Поверьте, я пыталась что-то изменить. Даже начала бегать и занялась аэробикой, но все продолжается, и я боюсь, что изменюсь до такой степени, что уже ничего нельзя будет сделать.
Я воспитываю восьмилетнего сына. До сих пор мы с ним прекрасно общались, хотя и не бесконфликтно. Сейчас я не могу толком поговорить с ним и ужасно боюсь, что надоем и ему своей унылостью. Страшно его жаль. Ведь это несчастье – иметь такую неинтересную мать.
В моей жизни самым ценным было общение. Сейчас оно вызывает у меня страх. И мои друзья это замечают. Стали реже звонить, реже приходят в гости. Не знаю, что у меня останется в жизни. Бывают редкие моменты, когда кажется, что еще секунда, и я стану прежней, но они быстро проходят, и все остается как есть. У меня такое чувство, что я выброшена из жизни, и никогда мне в нее не вернуться.
Анель.
ОК – Как будто это я написала не так давно; и повод похожий был, и состояние – один к одному, разве что Люболи побольше, подавленности поменьше; день на день, впрочем, не приходился… Депрессия, ясно, а вот какая?… Как ее обозвать?
ВЛ – Эндореактивная, она же и зависимостная. Сперва были психотравмы, вызвавшие психалгию; потом причины психалгий отошли на второй план, а депрессия пришла и уже сама себя себе причиняет…
ДС – Да, если не знать, что депрессию эту спровоцировали удары извне, можно было бы вполне принять ее за рожденную изнутри – эндодепрессию. Бессонница, умственная и эмоциональная замороженность, самонеприятие…
ВЛ – А притом стойкий характер, ясное мышление. Собранная, светлая, симпатичная…
ОК – Можно ли уверенно сказать, что первоначальная психотравматическая причина – или одна из них, главная для этой женщины – любовная травма, – уже действительно не имеет для нее никакого значения?… Или угроза жизни, тот страшный диагноз, хотя и не подтвержденный…
ВЛ – Ад наследил достаточно, чтобы получить прописку в подсознательных ожиданиях.
ДС – Психотравмы были слишком серьезны, чтобы потерять значение и забыться: внутри осталось много тяжких вопросов… И похоже, силы душевные отнимает и угнетает именно защита от этих вопросов, недопущение их в сознание.
ОК – Значит ли это, что нужно сознательно к ним возвращаться? Разбираться, почему произошло расставание с мужем, устанавливать к этому какое-то новое отношение… Или еще раз себя убедить, что опухоли нет…
ВЛ – На очном приеме часто так и приходится – идти вглубь, прорабатывать вытесненку, высвечивать и вычищать темные углы подсознания.
ДС – Но не всегда это имеет смысл, а смотря с кем… Иной раз лучше не будить спящих собак.
Тень прошлого останется позади, если направишься к свету.