Ономастическая киберомахия

7

Однако прошу не думать, что я якобы предсказывал какую-то мировую войну информаций, подобно еще недавно висевшему над человечеством призраку атомной войны (all out strategic exchange  3 — результат, возможно, «возмездия мертвой руки»). Я скорее считаю, что границы между повсеместно царствующим миром и военными стычками начнут размываться приблизительно таким образом: будет неизвестно, являются ли определенные «дефекты», «фальсификации», «локальные вторжения в сеть» еще диверсией, еще «генеральной репетицией» или уже нарастающим военным конфликтом. Следует осознать появляющуюся здесь возможность градации: в то время, когда или наносится атомный удар, или он не наносится, возникает ситуация «серой» или «мутной» зоны очередных шагов, распознанных сразу или после многократных ошибок (блужданий в сети). Вся область связи — любой — подвержена втягиванию в сферу кодов и шифров, которые могут быть «явными шифрами» или «пустыми», то есть бессмысленными «макетами», камуфляжем, могут быть многоуровневыми, потому что сломанный шифр (я писал об этом в «Рукописи, найденной в ванне» [Роман издан в 1961 году. На русском языке впервые опубликован в 1993 г. (известен также под названием «Дневник, найденный в ванне»)] ) может скрывать другой шифр, «более глубокий»; сеть в развитии позволяет также отказаться от линеарности (линейной одноразмерности) передач в пользу данных, скрытых в «пространствах» двухмерных, неподвижных, как фотография, или подвижных, как картинки Windows , читаемые с CD-ROM , а дальше идут лазерные голограммы, образы или виртуальные фантомы, из которых истинный абонент или перехватчик информации получают больше или меньше (или ничего), в зависимости не от наличия ключа, ломающего передачу, а от того, как они сами будут вести себя в виртуальном пространстве. Если эти по-прежнему элементарные возможности помножить на специализированные силы атаки и обороны штабистов и экспертов, то легче заметить в помещенной в начале этого эссе истории-цитате из моей SF ажурное собрание возможных лабиринтоподобных сражений, о которых только одно можно сказать почти наверняка: они будут происходить или в господствующем «мире», или в предсказанной экспертами «войне», но, так или иначе, в тишине и, возможно, в течение долгого времени, без отголоска хоть одного взрыва или выстрела. Информационное поражение противника не должно быть в этом новом виде минимаксовых игр «оптимальным» выигрышем. Речь может идти о «заимствовании» его информационных потенциалов, о внедрении в его резервы, а что из этого может следовать для «обычного поля борьбы», сегодня предвидеть практически невозможно, так как в лабораториях (конечно, компьютеризованных) и на полигонах (не обязательно только имитационных: не все одинаково годится для имитации) появляется бездна изобретательско-производственной информации (обычно, тайно). Одним словом, terra ignota informativa [Неведомая ранее страна информации (лат.)] как пространство для сражений нового типа подверглась потенциальному открытию. О том, ступит ли на нее кто-нибудь, сегодня сказать ничего нельзя.
[1] [2] [3]