Сказочные повести (6)

Снегурочками, снежными бабами, снежными вершинами занималось Министерство Вьюг и Метелей. Это дядя Костя выяснил точно. Петька едва ли мог ему пригодиться. В лучшем случае, он рассказал бы, как скучает без Настеньки и как ему хочется почитать ей "Таинственный остров". Для Министерства Вьюг и Метелей подобные доводы не имели значения. Поэтому дядя Костя послал Петьку к Настеньке, а сам отправился на прием. Он надел свой лучший костюм и добрых полчаса простоял перед зеркалом, стараясь, чтобы все у него было, как у людей: глаза не смотрели в разные стороны, а волосы не торчали дыбом.

Насчет ног он тоже постарался, чтобы они не очень загребали и чтобы от них, по меньшей мере, не оставались такие большие следы.

Ну и холодно же было в Министерстве Вьюг и Метелей! Сотрудники безучастно смотрели на посетителей. Те, у которых был искренний, симпатичный взгляд, носили темные снеговые очки, тчобы никто не заметил, что они, в сущности, сердечные люди. От них, что называется, веяло холодом. И хотя это был не тот холод, от которого кутаюся и одевают шубы, дядя Костя, войдя в Министерство, почувствовал, что у него зуб не попадает на зуб.

- Да... Снегурочка... очень любопытно! Желаю успеха, - выслушав его, нетерпеливо сказал Старший Советник. - Но мы, к сожалению, ничем не можем помочь.

- Извините, но ведь речь идет только о продлении срока. Ну, скажем, до осени.

- Знаем мы эти продления! Сперва до осени, потом до зимы, а зимой... Нет, нет, не могу. И потом, хотите выслушать совет опытного человека? Не связывайтесь. У нее нет ни паспорта, ни свидетельства о рождении. Она числится давно растаявшей, и то, что она сидит где-то под зонтиком, вообще бесмыслица, противоречащая всем законам природы.

- Природу следует исправлять, если это возможно.

- В данном случае это невозможно. Обратитесь в Министерство "Арктических Вьюг и Метелей" может быть, там заинтересуются этим вопросом.

Целый час дядя Костя упрямо доказывал, что Настенька вовсе не бессмыслица, а как раз наоборот - чудо природы. Все было напрасно. Он ушел расстроенный, не заботясь больше ни о глазах, которые смотрели в разные стороны, ни о ногах, которыми он нарочно загребал изо всей силы.

Дядя Костя был умный, даром что всю жизнь занимался чужими делами. "Если уж в Министерстве Вьюг и Метелей дело вышло табак, - подумал он, чего же ждать от Министерства Арктических Вьюг и Метелей?"

И он поехал в Институт Вечного Льда.

Это была уже не зима, когда Тулупов чувствовал себя в своей тарелке, но еще и не лето, когда он чувствовал себя не в своей. Приближалась весна, и хотя он погрустнел, помрачнел, но крепкий бесформенный нос еще бодро торчал картошкой между розовых щек.

- Не может быть! Нашлась! - так же, как дядя Костя, закричал он. Какое счастье! Где она?

- Дома.

- Как дома? Надо немедленно отправить ее в холодильник.

- Вы понимаете, - волнуясь, сказал дядя Костя, - она говорит, что в холодильнике скука.

Тулупов обиделся.

- Что значит - скука? - холодно спросил он. - У нас лучшие холодильники в мире. Свежая курица сохраняет свежесть в течение пятнадцати лет.

Дядя Костя хотел сказать: "То курица", но вовремя удержался.

- В таком случае извините, - сказал Тулупов (он становился все холоднее), - ничем не могу помочь.

Дядя Костя замолчал. Все у него разъехалось от огорчения. Глаза уже смотрели в разные стороны, а ноги, даром что он сидел, стали заходить одна за другую. Тулупов посмотрел на него и смягчился.

- Ладно, куда ни шло, - вдруг сказал он. - Поехали.

- Куда?

- В Министерство. Не думайте, что из-за вашей Настеньки. Они там такое напутали с мартовскими метелями, что сам черт голову сломит.

Что случилось с мартовскими метелями, этого дядя Костя так и не понял, хотя Тулупов дорогой старался объяснить ему, что к ним нужен умелый подход, а в Министерстве считают, что они должны начинаться только с ведома и согласия начальства.

Очевидно, именно об этом шел громкий разговор, доносившийся из-за двери кабинета министра, - дядя Костя ждал Тулупова в приемной. Потом послышался смех, и еще через несколько минут Тулупов вышел в приемную с подписанным приказом. Вот он:

"Пункт 1. Разрешаю с 1-го апреля 1970 года считать Снегурочку, сбежавшую из Института Вечного Льда, самой обыкновенной девочкой без особых примет.

Пункт 2. Имя, отчество, фамилия: Снежкова Анастасия Павловна. Время и место рождения: поселок Немухин, 1970 год.

Социальное положение: служащая.

Отношение к воинской повинности: не подлежит".

- А почему Снежкова? - спросил дядя Костя.

- Их всех выписывают Снежковыми. Ну, а как еще? Снегурочкина? Если ей не понравится, переделаем. Но ведь она же все равно со временем замуж выйдет.

- А почему служащая?

- Поправим, если хотите. Домашняя хозяйка?

- Нет уж, пускай служащая. А почему Павловна?

- Это я виноват, - немного смутившись, ответил Тулупов. - Но ведь, в сущности, они все мои дети. Другое нехорошо.

- А именно?

- Долго объяснять. Пошли к секретарю, может быть, он не заметит.

Но секретарь заметил, даром что он был в снеговых очках. Внимательно прочитав приказ, он вернул его Тулупову.

- Не выйдет, - холодно сказал он.

- Почему? Ведь министр подписал.

- Да. Очевидно, забыл, что Снежные Красавицы еще не цветут.

- Ничего не понимаю. Объясните, пожалуйста, - попросил дядя Костя.

- Да что там, чиновники проклятые, - отводя его в сторону, проворчал Тулупов. - Вы понимаете, к таким приказам вместо печати прикалывается веточка Снежной Красавицы. А сейчас середина марта, и она еще не цветет. Послушайте, а может быть, веточку можно нарисовать? - повернувшись к секретарю, попросил он. - У меня в институте один парень рисует что твой Репин. Как живая будет.

- Вы же на основании этого приказа будете метрику хлопотать?

- Да.

- Ну вот. Милиция не позволит.

Секретарь снял очки, зажмурился от света и поманил Тулупова поближе. У него был симпатичный взгляд, и сразу стало ясно, что снеговые очки он носит просто для приличия.

- Попробуйте наведаться к Башлыкову, - оглянувшись по сторонам, тихо сказал он. - Он всю жизнь возится со снежными деревьями. Может быть, он вам поможет.

- Какой Башлыков?

- Из Отдела Узоров на Оконном Стекле.

- Он же на пенсии.

- Вот об этом с ним как раз не стоит разговаривать, - улыбнувшись, сказал секретарь. - О чем угодно, кроме пенсии. А то вы получите не снежное дерево, а фиговое. Вообще к нему стоит заглянуть, у него сад прекрасный.
[1] [2] [3] [4]