2. Гюльчатай, открой личико

И тогда Дэн Сяопин принял пусть жестокое, но необходимое решение: в Пекин были стянуты войска, которые беспощадно разогнали демонстрантов. Получив приказ стрелять на поражение, армия не стала церемониться; огонь открывали при первых же признаках сопротивления. По разного рода оценкам, число студентов, погибших в ту июньскую ночь, составило от 400 до 500 человек. Еще 10 тысяч самых рьяных борцов за свободу было арестовано и кинуто в лагеря.

Разумеется, Запад гневно осудил такую бесчеловечность. Обе палаты Конгресса США приняли даже специальную резолюцию, которая требовала от китайского руководства признать свои действия ошибочными, выпустить всех репрессированных и выплатить изрядные компенсации семьям погибшим. Однако китайцы внимания на это не обратили; в отличие от советских коллег, они действовали по принципу: собака лает - караван идет.

И вот с тех событий прошло без малого 20 лет, история расставила все на свои места. И что же?

Конечно, кровь - это всегда плохо, нельзя восторгаться насилием, даже если применяется оно во имя высоких целей. И тем не менее давайте посмотрим на историю с Тяньаньмэнь совсем с другой стороны.

Предположим, войска не стали бы разгонять демонстрантов, и ночь с 3 на 4 июня закончилась бы так же, как и все предыдущие. Но что происходило бы дальше?

Рано или поздно осмелевшие от безнаказанности пикетчики - а их уже набралось под 100 тысяч и число это лишь возрастало - обязательно возжелали бы перейти от слов к делу. Соответственно, власти вновь встали бы перед выбором - применять силу или проявить либерализм. В первом варианте - количество жертв было бы несоизмеримо больше и 4-5 сотнями дело уже не обошлось. Во втором - Китай ждала бы та же участь, что и СССР: распад империи, экономический кризис, попадание в зависимость от Запада, массовое обнищание населения. И никакого экономического чуда сегодня - рупь за сто - не было б здесь и в помине.

Так что, спрашивается, для Китая оказалось лучше? Принесенные в жертву стране пятьсот студентов, или принесенная в жертву студентам вся страна?

Давайте, в конце концов, отучимся от извечной интеллигентской привычки осуждать любую жесткость и по всякому удобному поводу апеллировать к Достоевскому с его набившей уже оскомину слезой ребенка.

Да, расстрелянных студентов, разумеется, жалко. А разве не жалко нам сотен тысяч наших же соотечественников, погибших за последние 15 лет в результате всевозможных локальных войн и межнациональных распрей, бросивших все, что наживалось годами, и бежавших прочь с насиженных мест - лишь бы уцелеть.

(В одной только Чечне за первые годы правления Дудаева было убито около 30 тысяч русскоязычного населения; еще 250 тысяч вынуждены были уехать. Гражданская война в Таджикистане унесла 75 тысяч жизней. 125 тысяч «некоренных» жителей покинуло Литву. Список этот можно продолжать еще долго…)

Возможно, окажись на месте Горбачева Дэн Сяопин - этих страшных последствий развала страны нам удалось бы избежать. А может быть и нет - я не знаю.

Но в одном уверен я абсолютно точно - у каждого государства должны, просто обязаны быть собственные, национальные интересы; и во имя них - любые разумные жертвы являются совершенно оправданными.

Когда на твою страну нападает враг, никто ведь не начинает скулить, что, дескать, не надо нам обороняться, ибо приведет это к человеческим потерям. Здесь все понятно - либо мы, либо нас.

Однако то, что происходило в СССР в конце 1980-х - это тоже была война. Только воевать никто уже не хотел, потому что врага принимали мы за друга, а собственных коллаборационистов называли совестью нации…

У китайских вождей хватило силы переступить через кровь ради будущего страны. У наших - нет.

Все судорожные попытки Москвы навести порядок во взбунтовавшихся провинциях заканчивались - мало сказать позорно; они, наоборот, еще подливали масла в огонь, только распаляя сепаратистов.

Когда в апреле 1989-го войска по приказу Горбачева вошли в Тбилиси, где под лозунгом «Долой Российскую империю!» перед Домом правительства бушевал многотысячный митинг, стоило лишь пролиться крови, как генсек тут же от всего открестился и громогласно поклялся, что никому указаний никаких не давал. Верховное командование без зазрения совести предало свою армию и спецслужбы; крайним решено было сделать тогдашнего командующего Северо-Кавказским военным окрутом Игоря Родионова (будущего российского министра обороны), хотя его вина заключалась лишь в точном исполнении приказов.

Тбилисские события во многом стали причиной скорого прихода к власти националиста Гамсахурдиа; гибель 16 демонстрантов послужила предметом бесчисленных политических спекуляций, на которых сделали себе карьеру не только грузинские, но и многие российские демократы - в первую очередь Анатолий Собчак.

Именно Собчак возглавил специально созданную в Верховном Совете СССР комиссию, которая пришла к выводу, что во всем виновата армия, рубившая-де мирных грузинских старух саперными лопатками; любые попытки доказать ему обратное в расчет не принимались.

Между тем - сегодня это уже известно окончательно - вся история с саперными лопатками была выдумана от начала и до конца; первым запустил ее Эдуард Шеварднадзе. Первый зампред КГБ СССР Филипп Бобков однозначно утверждает:

«От лопаток не погиб ни один человек, и даже раненых лопатками не было. Погибли все от удушья, от давки в толпе. Когда Шеварднадзе выступил с этими лопатками, я ему сказал, что он находится в большом заблуждении. А он: "Как заблуждение? Вот говорят люди". Я ему: "Хорошо, тогда покажем кинофильм, который снят на площади во время этой давки." - "Какой кинофильм? А кто вам дал право снимать?" Я ответил, что это - наша обязанность документировать такого рода события, иначе мне сейчас и разговаривать было бы не о чем… Но тем не менее версию лопаток поддержали, она дошла до Съезда народных депутатов СССР. И остался один генерал Родионов, который смело доказывал, что это не так.

Когда комиссия Собчака закончила свою работу, я позвонил ему и сказал, что хотел бы свидетельствовать комиссии. Собчак ответил: "Нет, мы завершили работу. У нас полная ясность". Ему нужны были лопатки для компрометации армии. И не только ему».

Такая же точно ситуация повторилась и в Риге, и в Вильнюсе, где в январе 1991-го по приказу Горбачева «Альфа» и десантники взяли штурмом ряд жизненно важных объектов: телецентры, дома печати, телеграф. После того как Запад решительно осудил действия Москвы, - обе палаты американского конгресса потребовали, например, от Буша ввести против СССР экономические санкции, да и сам Буш весьма прозрачно намекнул, что «если ситуация не изменится, то наши торговые отношения будут отброшены назад» - Михаил Сергеич по привычке честно захлопал ресницами и быстренько изрек, что знать ничего о случившемся не знает.

С этой минуты судьба страны была предрешена; августовский путч лишь ускорил этот процесс полураспада.

Между прочим, сразу вслед за августовскими страстями многие с удивлением отметили странную схожесть московского путча с недавними прибалтийскими волнениями. Кое-кто и вовсе назвал январский микропутч в Вильнюсе - репетицией августа.

В этих событиях, действительно, было немало странностей, причина которых непонятна и по сей день. Ну, например.

Вопреки устоявшемуся представлению, что начало беспорядкам было положено Горбачевым, пославшим в Литву спецназ и десантуру, обстояло все совсем иначе. В реальности - поводом для волнений стали неподдающиеся объяснению шаги новой литовской власти - конкретно спикера Ландсбергиса, который поднял цены на продукты питания аккурат в день православного Рождества.

Дальше начало твориться что-то совсем удивительное. Кем-то умело организованная толпа ринулась на штурм парламента, причем охраны там почему-то не оказалось: ее сняли именно в этот день. А вместо того чтобы выйти к митингующим и хоть что-то внятно им объяснить, литовские функционеры принялись поливать толпу горячей водой из окон. В ответ в стекла парламента полетели заранее припасенные камни, кем припасенные и для чего - тоже не ясно.
[1] [2] [3] [4]