ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ (1)
[1] [2] [3] [4]Донья Леонор подумала.
- Поможете мне сочинить к нему послание? - спросила она.
Дон Иегуда сказал еще осторожнее:
- Боюсь, что послания недостаточно. Донья Леонор удивленно подняла брови.
- Что же, мне самой ехать в Сарагосу? - спросила она.
Дон Манрике пришел Иегуде на помощь.
- Другой возможности нет, - заметил он. Донья Леонор молчала, надменная и замкнутая. Дон Иегуда начал опасаться, что гордость возьмет перевес над рассудком. Но, помолчав, она обещала:
- Я подумаю, что я могу сделать, не поступившись честью Кастилии.
Дону Альфонсо она ничего не сказала, ничем его не попрекнула, она ждала, пока он сам заговорит. И правда, вскоре он стал жаловаться:
- Не пойму, что со всеми случилось. Обращаются со мной, как с больным. В конце концов, я, что ли, виноват, что этот сопляк сбежал! Значит, отец недостаточно хорошо его воспитал.
- Может быть, не стоит обращать внимание на его неучтивость, он это по молодости лет, - примирительно заметила донья Леонор.
- Ты, как всегда, добра, донья Леонор, - сказал он.
- Пожалуй, и я тут немножко виновата, - опять заговорила она. - Мне следовало раньше поговорить с ним о ленной присяге. Что, если мне попробовать исправить свою ошибку? Что, если мне поехать в Сарагосу и выяснить это недоразумение?
Альфонсо удивленно поднял брови.
- Не слишком ли много чести для такого вертопраха? - спросил он.
- Как-никак он король Арагона, - ответила Леонор, - и мы думали отдать за него нашу инфанту.
Альфонсо почувствовал небольшую досаду и очень большое облегчение. Как хорошо, что у него есть Леонор. Скромно, без громких слов пытается она уладить то, что произошло Он сказал:
- Как раз такая королева, как ты, нужна в наше время, когда нельзя действовать напрямик и надо хитрить. Я был и есть рыцарь. У меня нет терпения. Тебе часто нелегко со мной.
Но сильнее, чем слова, о радости и благодарности говорило сияющее лицо короля, осветившееся широкой юношеской улыбкой.
[1] [2] [3] [4]