Г. Вожди в законе (22)

"-- Я сама передала письмо Ленина о национальностях, -- сообщила она Беку.

-- То есть сразу после того, как он продиктовал?

-- Да. Могу вам рассказать. Только не записывайте. [...]

Второй раз (после разговора о яде) я обратилась к Сталину насчет письма о национальностях, которое продиктовал Владимир Ильич. Но тут я уже у него не была, а позвонила по телефону: "Товарищ Сталин, Владимир Ильич только что закончил письмо политического характера, в котором обращается к съезду. Я считаю нужным передать его в ЦК". Сталин ответил: "Ну, передайте Каменеву". (Они тогда были вместе.) Я так и сделала. [...]

-- А Сталину вы, Лидия Александровна, звонили не по поручению Владимира Ильича?

-- Нет, Владимир Ильич об этом не знал.

-- Почему же вы его не спросили?

-- Мы вообще не задавали ему вопросов. Нельзя было его волновать.

-- Но потом информировали его?

-- Нет. Это его взволновало бы. [...]

-- Тогда почему же все-таки вы с ней [Крупской] не посоветовались?

-- Я вообще не была в подчинении у Надежды Константиновны и не спрашивала ее разрешений.

-- Но ведь письмо Ленина ("К вопросу о национальностях или об "автономизации") было направлено против Сталина?

-- Не только против него. Также и против Орджоникидзе и Дзержинского.

-- Да, да, но главным был все-таки Сталин. И вы передаете ему. То есть заблаговременно вооружаете его. [...] Но хоть бы посоветовались с Марией Ильиничной.

-- А Мария Ильинична вообще ничем не распоряжалась. Все предоставляла Надежде Константиновне. [...] Если бы Владимир Ильич был здоров, то он обязательно бы пригласил Сталина и поговорил бы с ним. А тут письмо заменило разговор.
[1] [2] [3] [4]