Короленко в кругу друзей (1)
[1] [2] [3] [4]Судьба свела Короленко и Анненского еще в 1880 году в Вышневолоцкой пересыльной тюрьме.
"В нашу камеру, - впоследствии вспоминал Короленко, - он вошел с улыбкой и шуткой на устах и сразу стал всем близким. Какая-то особая привлекательная беззаботность веяла от этого замечательного человека, окружая его как бы светящейся и освещающей атмосферой"*.
______________
* В.Г.Короленко, Собр. соч., т. 7, стр. 106.
Там, в тюрьме, Николай Федорович был постоянным зачинщиком всевозможных развлечений и забав, казалось бы немыслимых в ее мрачных стенах. Мне было весело видеть (в 1910 году) этих двух седобородых друзей, со смехом вспоминающих, как больше четверти века назад они играли в коридоре тюрьмы в чехарду или, взобравшись друг другу на плечи, затевали турниры с другими столь же могучими "всадниками".
Теперь жизнь крепко связала их снова нерасторжимою связью: они вдвоем редактировали "Русское богатство", которому повседневно отдавали много трудов и забот. Вообще, я не помню дня, когда бы они не возились - и на даче и в городе - с чужими рукописями, с корректурными гранками.
Одинаковость их мыслей была поразительна.
- Не помню, - говорил Короленко, - чтобы за всю жизнь у нас было хоть маленькое разногласие с ним.
Замечательно, что, несмотря на дружескую многолетнюю близость, между ними не было никакой фамильярности. Они говорили друг другу "вы" и неизменно величали друг друга по имени-отчеству. Со стороны их отношения могли показаться даже чересчур церемонными, чопорными. Оба, как сказал где-то Горький (не о них, а о ком-то другом), равно питали большую "брезгливость к излишествам лирики". Именно из глубочайшего уважения друг к другу они никогда не демонстрировали своей взаимной приязни, и здесь мне виделся суровый закал шестидесятых - семидесятых годов.
V
Жена Анненского, Александра Никитична, которую Короленко и в письмах и в личном общении звал почему-то "тёточкой", - отличалась необыкновенным спокойствием.
Нельзя было и представить себе, чтобы она рассердилась, вспылила или хотя бы повысила голос. Рядом с ней ее муж, как это свойственно многим талантам, часто казался каким-то невзрослым, сохраняющим до последних седин свою детскость.
В былые времена, рассказывал мне Короленко позднее, им порою случалось "ссориться" - всегда по поводу каких-нибудь возвышенных принципов. Например, о наиболее справедливом распределении крестьянских земельных участков тотчас же после того, как произойдет революция. В этих спорах Николай Федорович был очень горяч и порою доходил до неистовства. Она же всегда противопоставляла ему свое ледяное спокойствие. Чуть только он выйдет из себя, она сейчас же в свою комнату - и на ключ.
- Открой! - И он набрасывается на дверь с кулаками.
- Зачем?
- Я хочу сказать тебе, что я тебя ненавижу!
- Ну вот ты мне и так сказал.
Не проходило и часа, как Николай Федорович, вдоволь наволновавшись у запертой двери, громко выражал свое раскаяние, дверь открывалась (конечно, не сразу!), и спор о будущих судьбах крестьянства оказывался полюбовно решенным.
Из-за житейских, бытовых мелочей у Анненских никогда не было никаких столкновений. Спорили они обо всяких идейных - главным образом социальных вопросах и, конечно, невзирая на все эти бурные распри, дня не могли прожить друг без друга. Нужно ли говорить, что Александра Никитична следовала за своим мужем повсюду, куда бы царские власти ни ссылали его. Смолоду она была связана с революционным подпольем, участвовала в женском движении шестидесятых - семидесятых годов и уже тогда завоевала себе почетное имя как передовая писательница для детей и подростков: ею написано большое количество книг, проникнутых идеями той великой эпохи, которая сформировала ее духовную личность*.
______________
* Из ее произведений мне запомнились повести: "Брат и сестра", "Гувернантка", "Надежда семьи", "Чужой хлеб". Ей принадлежат биографии Франклина и Нансена. В демократически настроенных кругах эти книги пользовались большой популярностью.
[1] [2] [3] [4]