Ллойд Бигл-младший. ПАМЯТНИК (3)

— Можно.

По роскошно отделанному коридору они прошли в салон, где служитель в униформе взял у них заказ и принес напитки. Лениво помешивая в стакане кусочки льда, Диллингер смотрел через огромное окно на террасу и простиравшийся за ней пляж. Садовники Уэмблинга поработали на совесть. Отель окружали кусты с яркоокрашенными листьями и бархатистый травяной ковер. Бассейн, готовый принять купальщиков, был пуст. Свободные в этот час от обязанностей служащие космофлота и рабочие высыпали на берег и на косе охотились с копьями за рыбой.

Уэмблинг принялся воодушевленно рассказывать, как быстро продвигается подготовка новых строительных участков, под которые отведены пятьдесят миль побережья — по обе стороны от основного отеля "Лангри".

— У меня голова раскалывается от этих ваших строительных участков, — сказал Диллингер. — Я ведь должен их охранять.

Уэмблинг подался вперед и похлопал Диллингера по руке.

— Вы отлично работаете, Эрни. С тех пор как вы вступили на эту должность, у нас не было ни одной неприятности. Я замолвлю за вас словечко во влиятельных кругах — там многое могут сделать для вас.

— Только здесь, на полуострове, разместилось бы пятьдесят отелей, — сказал Диллингер. — Не говоря уже о площадках для гольфа.

Уэмблинг едва заметно улыбнулся.

— Политика и законы, — тихо проговорил он. — Держитесь от того и другого подальше, Эрни, Вы умны и обладаете незаурядными способностями, но ваш ум и способности в этой области неприменимы: они другого порядка.

Диллингер вспыхнул и снова перевел взгляд на окно. Рыболовное судно крошечной точкой маячило на горизонте. Возможно, оно медленно плыло по течению или под парусом, но отсюда казалось, что оно стоит на месте.

— Есть вести о капитане Ворише? — спросил Уэмблинг.

— Он отправился на «Хилне» проводить маневры — это последнее, что я о нем слышал.

— Значит… его не уволили?

— Было проведено расследование, — с улыбкой ответил Диллингер. — Но кончилось оно тем, что ему была объявлена благодарность за находчивость, которую он проявил в сложной обстановке. Мне думается, что любое действие, направленное против него, получило бы огласку, а для кого-то эта огласка нежелательна. Впрочем, я, разумеется, ничего не смыслю в политике и законах. А вам хотелось, чтобы Вориша уволили?

Уэмблинг задумчиво покачал головой.

— Нет. Я не затаил на него зла. Злость не приносит дохода. Перед каждым из нас стояла своя задача, но его занесло не в ту сторону. Мне хотелось только одного — наладить работу, и, когда он отбыл отсюда, я обратился в соответствующие инстанции с настоятельной просьбой, чтобы с ним обошлись помягче. Однако я думал, что его все-таки вышвырнут из космофлота, и, если б мое предположение оправдалось, я хотел, чтобы он вернулся сюда, на Лангри. Как я понял, он нашел общий язык с аборигенами, а такой человек мог бы мне пригодиться. Я порекомендовал ему связаться с моей конторой в Галаксии. Его б сюда сразу переправили. Но я не получил о нем никаких сведений.

— Так вот, его не уволили. Когда вы с ним встретитесь в следующий раз, возможно, он уже будет адмиралом.

— То же самое я предлагаю и вам, — сказал Уэмблинг. — Если вы когда-нибудь покинете космофлот, возвращайтесь на Лангри. Я собираюсь развернуть здесь большое дело, и мне для этого понадобятся все достойные порядочные люди, которых я сумею уговорить работать у меня. А таких найти не так-то легко.

Диллингер отвернулся, чтобы скрыть от Уэмблинга улыбку.

— Благодарю вас. Я не забуду о вашем предложении.

Уэмблинг шлепнул ладонью по столу, выпрямился и встал.

— Ну, пора трудиться дальше. Сыграем вечером в шахматы?

— Если только попозже, — ответил Диллингер. — Мне нужно разделаться со своей работой.

Уэмблинг, переваливаясь с ноги на ногу, поспешно покинул салон. Диллингер не мог не восхищаться этим человеком. Даже при том, что и сам Уэмблинг и его метод вести дела вызывали в нем глубокую неприязнь, все равно он им восхищался. Уэмблинг добился своего.

В кабинете Диллингера поджидал Протц, теперь уже капитан «Рирги», флагманского корабля 984-й эскадры. Диллингер кивнул ему и проговорил в рупор интеркома.

— Проследите, чтобы меня не беспокоили. — Он выключил интерком и повернулся к Протцу. — Так что же?

— Этот космолет определенно не разбился, — ответил Протц. — По словам часового, он по всем правилам шел на посадку и должен был сесть где-то в глубине леса. У Уэмблинга не пропало ни одного грузового космолета, а мы в свою очередь точно знаем, что этот корабль не наш. Разведывательные самолеты прочесывают этот участок на уровне верхушек деревьев и ничего не могут обнаружить.

— Выходит, это не космолет Уэмблинга, — проговорил Диллингер.

С той минуты, когда сегодня на рассвете он получил первое донесение о неизвестном космолете, его не оставляла мысль, что этот корабль должен принадлежать Уэмблингу. Он повернулся на стуле и посмотрел в сторону моря.

— Значит, к аборигенам пожаловали гости.

— И этих гостей ждали, — сказал Протц. — Они вмиг замаскировали корабль. Не исключено, что они даже вырыли там посадочную шахту.

— Уэмблинг подозревает, что кто-то из служащих его грузового космофлота является связным между аборигенами и их адвокатом. Видно, мы должны были вести наблюдение за всей планетой, но тогда пришлось бы оставить один космолет на орбите. А Уэмблинг затевает строительство такого количества отелей, что нам нужны все наши люди, все до единого. Итак, космолет уже здесь. Вопрос в том, с какой целью он прилетел?

— Контрабанда оружия?

— Если бы… У нас тогда появился бы интерес к этому заданию. Разведке удалось что-нибудь выяснить?

— К восьми утра никаких сведений не поступило. Хотите, чтобы провели наземный поиск?

— Для этого понадобится слишком много людей. А если у них там посадочная шахта, то и наземный поиск может ее не обнаружить. И вообще уже слишком поздно. Они успеют разгрузить космолет. Нет! Пусть этим занимается разведка. Если потребуется, дайте им еще несколько человек.

— Какие распоряжения помимо этого?

— Готовьтесь к худшему, Протц. Из всех заданий, которые я получал от командования военного космофлота, это самое неприятное. Я надеялся, что мне удастся выполнить его, не сделав ни одного выстрела по аборигенам. Я предпочел бы пристрелить Уэмблинга.

"Это дело с самого начала велось неправильно", — подумал Диллингер. Вполне вероятно, что адвокат, которого наняли аборигены, — специалист достаточно сведущий — это признавал даже сам Уэмблинг, которого тот не раз ставил в затруднительное положение. И тем не менее сейчас Уэмблинг уже завершает отделку отеля "Лангри".

Главное оружие Уэмблинга — его влияние в политических кругах. Бороться с этим следут опять-таки с помощью политики, а не в судебном заседании. Однажды он попытался объяснить это Форнри, но абориген явно остался равнодушен к его словам. Вот осуществится их план, сказал тогда Форнри, — и все станет на свои места. Судя по всему, он совершенно не понимал, что время упущено и уже ничего не предпримешь.

Диллингер считал, что, узнай он вовремя, как обернулось дело с Лангри, он смог бы, умело используя документально обоснованную информацию, поло-жить конец этому беззаконию.

Но он узнал об этом только тогда, когда, встретившись с адмиралом Корингом, принял командование размещенными на Лангри силами военного космофлота. И сделал все, что было в его возможностях. Он приказал подготовить сто экземпляров донесения о положении на Лангри и к каждому из них приложил фотокопию оригинала договора. Но он не рискнул доверить эти документы обычным каналам связи, и, чтобы переслать их в штаб, ему пришлось ждать, пока один из его офицеров не отбыл в отпуск. Сейчас они, вероятно, в руках тех, кому были адресованы, их подробно изучают, проведут расследование, и со временем будут приняты какие-то меры. Но уже слишком поздно. Уэмблинг отхватит свой жирный кусок, да возможно, на Лангри набросятся и другие стервятники, вооруженные договорами с Управлением колоний, и продолжат грабеж.

Аборигенам уже сейчас приходится туго. Люди Уэмблинга поедают огромное количество свежей рыбы, и рыболовные суденышки аборигенов больше не показываются в прибрежных водах — там, где море омывает строительные участки Уэмблинга. Численность коренного населения Лангри была велика, даже слишком, и оно питалось главным образом тем, что давало море. Поговаривают, что аборигены уже испытывают недостаток в пище.

К вечеру Диллингер позвонил Уэмблингу.

— Ваши люди все время совершают полеты над материком, — сказал он. — Они не заметили ничего необычного в поведении местных жителей?

— Пока мне ни о чем таком не докладывали, — ответил Уэмблинг. — Хотите, чтобы я навел справки?

— Было бы желательно.

— Тогда немного подождите.

Он услышал, как Уэмблинг что-то приказал резким тоном и тут же спросил, уже обращаясь к Диллингеру.

— Вы думаете, местные жители что-то затевают?

— Я это знаю точно, только не могу догадаться, что именно.

— Вы с ними справитесь, — уверенно заявил Уэмблинг. — Было время, когда я хотел, чтобы их уничтожили, но раз уж благодаря вам они не путаются у меня под ногами, я охотно согласился бы на мирное сосуществование с ними. Черт побери, они даже могут стать приманкой для туристов, когда я открою отель. Возможно, они плетут корзинки, вырезают из дерева амулеты или еще что-нибудь этакое. Я буду продавать их поделки в вестибюле отеля.
[1] [2] [3] [4]