ДЖЕЙМС МАК-ИНТОШ. «ГЕНИЙ» НЕ МОЖЕТ ОШИБАТЬСЯ (2)

— Но разве не мог один из них получить приказ поместить дестабилизатор в машину?

— Разумеется. Но приказ исходил от настоящего диверсанта — кого-то из служащих Военно-морской верфи. А «Гений» этого не учел.

— Я тоже не подумал об этом, — тихо произнес Д.

Марк поднялся и, глядя начальнику в глаза, сказал:

— Да. Вы тоже не подумали об этом.

Марк мог тотчас же пойти к С., но отложил свое посещение до следующего дня, потому что это была суббота и он надеялся застать Паулу дома. Вообще же уик-энд — неподходящее время для расследований, проводимых Службой безопасности. Рабочее напряжение к концу недели спадает, бдительность ослабевает и у сотрудников пропадает желание обсуждать текущие дела, а тем более неудачи и злоключения прошедшей недели. Человек, который в среду охотно выложил бы свои горести сочувствующему слушателю, в субботу от всего отмахнется и переведет разговор на другую тему.

Расчет Марка оказался точным. Паула была в плавательном бассейне. Увидев Марка, она вылезла из воды, отряхнулась и сняла резиновую шапочку.

— Когда я последний раз приходил сюда, ты была без купального костюма, — напомнил ей Марк.

— Не надо больше говорить о том, где и когда вы видели меня без костюма, — засмеялась Паула. — Вы пришли по делу?

— Мне хотелось бы поговорить с твоим отцом.

— А-а, — протянула девушка с таким разочарованным видом, что Марк снова подумал: «Вряд ли из нее получится хороший агент… Уж слишком она непосредственна — разве что со временем приучится скрывать свои чувства…»

— И, конечно, я хотел повидать тебя, — вежливо добавил он.

— Отец дома.

— Мне некуда торопиться.

— Вы, значит, не работаете?

— Почему ты так решила?

— Так… — Паула запнулась и умолкла.

Марк засмеялся:

— Ни твой отец, ни я никогда не принадлежали к сверхосторожным сотрудникам разведки, подобным Д. Я не боюсь обсуждать некоторые вопросы с тобой, и тебе незачем остерегаться меня. Я ни на секунду не допускаю мысли, что ты подкуплена Меркаптаном.

— А вас самого кто-нибудь пытался подкупить?

— Конечно. Дважды. Обоих расстреляли.

— Это были предатели или меркаптанцы?

— Разведывательная служба Меркаптана никогда не пользуется собственными шпионами. Она предпочитает подкупать жителей Земли. К сожалению, это легко удается.

Она расстелила полотенце и уселась на него.

— Почему же, Марк? Почему люди так просто становятся предателями?

— Да ведь это такая война, которая ведется на колоссальном расстоянии, почти теоретически. Мы никогда не видели воздушного боя наших космических кораблей, потому что единственные меркаптанские звездолеты, которые когда-либо отваживались проникнуть в солнечную систему, — это разведчики. Они появляются и исчезают, как тени. В сущности, это вообще нельзя считать войной. Кажется, ни один житель Земли не был убит, даже вблизи от Меркаптана. Такой конфликт больше похож на игру в шахматы, чем на настоящую войну.

— Понимаю. Это не та война, в которой участвует весь народ… Нет ощущения опасности, никого не убивают… И люди не видят причины, почему бы им не подработать, если подвернулся легкий заработок. Так?

— Совершенно верно.

— Значит, вот почему у разведки всегда столько дел… Марк, о чем вы думаете?

— О том, что я неправильно вел себя в тот вечер, когда встретил тебя в баре. Если бы я проявил тогда должную настойчивость, мы были бы уже женаты.

— Вы так считаете? — невозмутимо ответила она. — Но ведь я же тогда предупредила вас, что… я… не…

— И все же, судя по твоему поведению, я мог бы действовать смелее.

— Пожалуй, — к немалому его удивлению, согласилась Паула. — Но ведь я вела себя так только потому, что это были вы.

— Что это значит?

— Вы сами сказали, что моего отца нельзя считать сверхосторожным человеком… И я много слышала о вас… А когда я была маленькой, вы были моим героем.

— А теперь, когда ты выросла, все изменилось?

— Отец говорит, что, если выстроить перед вами двадцать человек, которых вы никогда прежде не видели, вы сразу определите, кто из них шпион.

Марк усмехнулся.

— Ну, это, конечно, преувеличение. Но, если учесть то, о чем мы сейчас говорили, изобличать шпионов не так уж трудно.

— Почему?

— Да потому, что в этой войне большинство шпионов — просто любители, полушпионы, полудиверсанты. Не то что настоящие, профессиональные шпионы прежних времен, когда войны велись на коротких дистанциях… Им не хватает выдержки, они недостаточно осторожны и слишком открыто тратят полученные деньги.

Увидев С., который вышел из дома и приближался к ним, Марк неохотно прервал разговор с девушкой.

— Не уходи, — попросил он ее. — Я скоро вернусь.

Несмотря на преклонный возраст, С. был строен и держался очень прямо.

— Марк! — воскликнул он. — Что привело вас к нам?

— Неприятности, — ответил Марк, крепко пожимая ему руку. — Но, если бы я раньше был знаком с Паулой, мне не пришлось бы дожидаться неприятностей, чтобы навестить вас.

И он вкратце рассказал старику обо всем, что творилось в разведке.

С. был возмущен; его любимое учреждение в таком скверном состоянии, и никто до сих пор не обратился к нему за советом!

— Во всем виноват молодой Дрейтон, — заявил С. — Ладно, буду называть его Д. Я считал, что на мое место должны были назначить вас. Ведь Д. олух.

— Может быть, Д. отчасти и виноват, — осторожно возразил Марк. — Но дело не только в нем… Скажите, С., как по-вашему, можно ли оказать какое-либо влияние на «Гения»?

— Нет, никоим образом, — решительно произнес С. Но, когда Марк подробно рассказал о случае на Военно-морской верфи, он нахмурил брови и погрузился в раздумье.

— В мое время «Гений» никогда не сделал бы подобной ошибки, — спустя минуту сказал С. — Все это нужно хорошенько обсудить. Вам известно, Марк, почему я хотел, чтобы моим преемником были вы, а не Д.?
[1] [2] [3] [4]