18

Дональд-111 прятался в лесу, примерно в километре от Северной Резиденции. Неглубокая впадина в большом нагромождении камней помогала ему укрыться не только от визуального наблюдения, но и от других детекторов, в том числе и инфракрасных. Его системы функционировали на самом нижнем пределе своих возможностей, и поэтому тепловое излучение было сведено до минимума. Поэтому Дональд полагал, что еще долго сможет оставаться незамеченным. Но сколь долго, сказать было нельзя.

Он сознательно нарушил прямой приказ своей хозяйки. Сделать это заставил его Первый Закон. Если бы он повиновался приказу доктора Ливинг, Правитель наверняка отключил бы его, чтобы он не смог сообщить то, что знал, другим роботам. А это явилось бы бездействием, в результате которого мог быть нанесен вред человеческому существу. Если бы его отключили, он не смог бы действовать, чтобы спасти Беддла.

Но пока что Дональд не предпринял никаких действий с целью его спасения. Пока в них не было необходимости. Даже если Беддл находится в зоне падения кометы, что, кстати, еще не является доказанным фактом, в запасе у людей все еще есть три дня, в течение которых они могут спасти его. Дональд отдавал себе отчет в том, что любые его действия, направленные на то, чтобы выручить Беддла из беды, могут нанести вред другим людям. К примеру, роботы-пилоты, решив присоединиться к поискам, могут отказаться перевозить жизненно важные грузы. И чем больше роботов окажется в зоне падения кометы, тем больше их погибнет. А недостаток роботов в период после столкновения может отразиться на людях самым негативным образом.

Короче говоря, отвлекать роботов от работ по эвакуации означает рисковать очень многим. Это может явиться причиной целой цепи чрезвычайно пагубных последствий. Кроме того, Правитель Крэш явно хотел воспрепятствовать тому, чтобы Дональд заговорил. Пока он нарушил приказ Крэша только частично, и благодаря этому конфликт Второго Закона оказался не очень сильным. Дональд намеревался использовать гиперсвязь, чтобы сообщить своим собратьям о происшедшем с Беддлом, и до сего момента воздерживался от этого шага, что помогало ему сглаживать конфликтующие императивы.

Однако настанет время, когда у него не останется выбора. Он отчетливо понимал это. Если Беддла не найдут до определенного момента, Первый Закон прикажет Дональду действовать, и этот императив перевесит полученный им приказ молчать. Рано или поздно он должен будет что-то предпринять. Только вот что?

Норлану Филу было не впервой подвергаться допросу. В прошлом это случалось с ним неоднократно. Сейчас он сидел в импровизированной комнате для допросов в полевом штабе Объединенной полиции Инферно в Депо и, дожидаясь прихода коммандера Деврея, размышлял о том, что ему, наверное, приходилось принимать участие в допросах гораздо чаще, чем самому начальнику полиции. В данной ситуации это было ему на руку и весьма кстати.

Фил отлично знал о том, как надо вести себя на допросе. Во-первых, чрезвычайно важно не выкладывать все, что знаешь, сразу, даже если не собираешься запираться. Каждый допрос – это своего рода торговля. Ты – мне, я – тебе. Ни за что нельзя выкладывать все и сразу, пусть даже ты хочешь говорить, иначе можешь упустить шанс заключить выгодную для тебя сделку. Тот, кто ведет допрос, всегда чувствует себя более комфортно, если ему приходится вытягивать из тебя правду по частям, если удастся поймать тебя на парочке противоречий. Поймав тебя на лжи и дав тебе это понять, они будут в гораздо большей степени готовы принять правду. Норлан знал все это скорее на уровне подсознания и интуиции.

Но в случае вроде этого не менее важно умело проявить желание сотрудничать с полицией – непростая задача, особенно если у тебя есть что скрывать. А у кого нет секретов? Иногда это удается сделать, если сумеешь отвлечь внимание того, кто тебя допрашивает. Фил не такой дурак, чтобы опробовать подобные фокусы на хитром лисе вроде Альвара Крэша, но с Жустеном Девреем это вполне могло сработать. Деврей, бесспорно, умен, но не обладает большим опытом. Во время ареста Деврей уже сделал ошибку, сообщив Филу о похищении Беддла, хотя в интересах полицейского было держать его в неведении, чтобы выяснить, насколько много ему известно. Человек, способный совершить такую ошибку, может допустить и другие.

Открылась дверь, и в комнату вошел Деврей. Один. Без сопровождения роботов, и этот факт сам по себе был любопытным. Фил улыбнулся и откинулся на спинку стула. Начальник полиции сел и разложил перед собой какие-то бумаги.

– Интересно, сколько времени вам потребовалось для того, чтобы выйти на меня, – проговорил Фил, стараясь, чтобы его голос звучал искренне и правдиво.

– На самом деле не так уж много, – ответил Деврей. – Вы связаны практически со всеми, кого можно подозревать в этом деле.

– Верно, я знаком со многими людьми.

– И почти все они в разное время платили вам деньги за осведомительство, – подчеркнул Деврей.

– В том числе и ОПИ, – сказал Фил, – хотя мое имя, возможно, не значится в ваших досье. Я несколько раз выполнял кое-какие щекотливые поручения по просьбе вашего ведомства. Но должен заметить, что всегда честно отрабатывал ваши деньги.

– Хочется верить, – сказал Деврей. – Но даже если это правда, это дела давно минувших дней. Сейчас меня интересует другое: кто оплачивает ваши услуги в настоящее время?

– Никто, – ответил Фил, и это до некоторой степени было правдой. А его слова должны звучать правдоподобно. – Сейчас я работаю только на Гилдерна. Мне пришлось согласиться на эту работу для того, чтобы потом уйти на покой.

– Значит, вы согласились на нее не по доброй воле?

– Скажем так: Гилдерну удалось убедить меня в том, что я ему кое-чем обязан.

– Но, так или иначе, вы заранее знали о предстоящей поездке Беддла?

– О да. Мне было о ней известно. Предполагалось, что Беддл воспользуется аэрокаром Гилдерна, чтобы совершить турне по нескольким второстепенным поселениям.

Деврей вынул из папки пачку фотографий и положил их перед Филом:

– Взгляните, это аэрокар Гилдерна?

Фил просмотрел снимки. Четыре робота, убитых выстрелами в затылок и лежащие на земле лицами вниз. Крупный план одного из мертвых роботов. Снимок внутренностей аэрокара. Фотография кабины управления: убитый пилот и искореженный «черный ящик». Еще один снимок, на котором запечатлено написанное на стене послание с требованием выкупа. Да, Деврей действительно совершал ошибку. Ему следовало показать Филу лишь снимок аэрокара снаружи. Ему не было резона давать допрашиваемому все снимки сразу.

– Все верно, это машина Гилдерна, – сказал наконец Фил. И почувствовал, что настал момент, чтобы ошеломить Деврея, выбить его из колеи, отвлечь внимание полицейского от самого Фила и направить его в иное русло.

– Скажите, – как можно более обыденным тоном спросил он, – когда вы прибыли на место происшествия, бомба все еще была в аэрокаре?

Жустен Деврей не знал, что и думать. Он вернулся в свой кабинет и сел за письменный стол, желая все как следует обмозговать. Если… Если Фил говорит правду или хотя бы часть ее, то Железноголовые замыслили устроить настоящую бойню и похоронить всех Новых роботов. Жустен и сам относился к ним без особой симпатии, но мысль о подобной незаконной расправе была ему отвратительна.
[1] [2] [3]