Глава 15

– Ну, не обязательно. Мыслящие люди по-прежнему не станут верить Мондиору. Гибель Томбо от пожара – пусть даже повторявшаяся через каждые две тысячи лет – ни в коем случае не доказывает, что такой же гибели подвергался весь мир. Или что в будущем нас неизбежно ждет то же самое. Почему события прошлого непременно должны повториться в будущем? Правда, мыслящих людей не так уж много. А все прочие тут же клюнут на удочку Мондиора, который преподнесет мои открытия в соответствующем свете, и наступит всеобщая паника. Ты ведь знаешь, что следующий вселенский пожар Апостолы предрекают на будущий год?

– Да, – хрипло сказал Биней. – Теремон говорит, что они и точный день назначили. Сейчас как раз идет 2049-й год очередного цикла, и через одиннадцать-двенадцать месяцев, если верить Мондиору, небо покроет мрак, и на мир низвергнется пламя. Кажется, это должно произойти 19 тептара.

– Теремон? Журналист?

– Да. И мой друг. Он интересуется Апостолами и недавно брал интервью у одного из их верховных священнослужителей, или как они там называются. Теремон говорит…

Сиферра схватила Бинея за руку, впившись в него пальцами с поразительной силой.

– Обещай мне, что не скажешь ему обо мне ни слова, Биней!

– Теремону? Конечно, не скажу! Ты же еще не опубликовала своих открытий. Как же я могу рассказывать кому-то о них? Впрочем, Теремон очень порядочный человек.

Сиферра немного ослабила свою железную хватку.

– Иногда между друзьями говорится многое без протокола – но для таких, как Теремон, понятие «без протокола» не существует. Если он сочтет нужным использовать твои слова, то использует их, что бы тебе ни обещал и каким бы порядочным ты его ни считал.

– Что ж, возможно…

– Ты уж мне поверь. А если Теремон узнает о моей находке, можешь прозакладывать свои уши, что все это на следующий же день появится в «Хронике». И это уничтожит меня как ученого, Биней. Мне только не хватало прослыть археологом, снабдившим доказательством абсурдные проповеди Апостолов. Биней, я питаю к Апостолам полнейшее отвращение и не желаю оказывать им ни малейшей поддержки, а уж тем более не желаю, чтобы меня считали чем-то вроде их сторонницы.

– Не волнуйся, я никому не скажу ни слова.

– Смотри же. Иначе мне конец. Я вернулась в университет для того, чтобы получить дотацию на дальнейшие исследования. Между тем мои находки уже вызвали шумиху на факультете, поскольку ставят под сомнение устоявшийся взгляд на Беклимот, как на древнейший город. Если Теремон вдобавок пристегнет ко мне Апостолов Пламени…

Но Биней уже почти не слушал ее. Да, он понимает Сиферру и, конечно, не сделает ничего ей во вред. Теремон не услышит от него ни слова о ее работе.

Он думал о другом, и это другое крайне тревожило его. В его памяти продолжали вертеться отрывки учения Апостолов, изложенные Теремоном: «…через каких-нибудь четырнадцать месяцев солнца исчезнут с небосвода… Звезды извергнут пламя с черного неба… точное время катастрофы можно определить научным путем… черное небо… солнца исчезнут…»

– Тьма! – прохрипел Биней. – Возможно ли это? Сиферра, продолжавшая говорить, остановилась на полуслове:

– Ты меня не слушаешь, Биней?

– Что? Нет-нет, слушаю! Ты сказала, чтобы я ничего не говорил Теремону, потому что это повредит твоей репутации… Сиферра, может, продолжим разговор в другой раз? Сегодня вечером, или завтра, или когда захочешь. Мне срочно надо в обсерваторию.

– Не смею задерживать, – ответила она.

– Нет, не в том дело. То, что ты мне рассказала, в высшей степени интересно – и важно, невероятно важно – важнее, чем я пока могу сказать. Мне надо кое-что проверить. Кое-что, имеющее прямое отношение к нашему разговору.

– Ты весь горишь, и глаза какие-то дикие. Какая муха тебя укусила? Ты витаешь где-то за миллион миль отсюда. В чем дело?

– Потом скажу, – ответил он, устремляясь к выходу. – Потом скажу! Обещаю!
[1] [2]