Глава 5

Йейт Фулэм продолжил:

– Если из-за вас в городе вспыхнет пламя насилия, то лично для вас это окажется лишь весьма сложным способом самоубийства. Мы не допустим подобного развития событий. В основе нашей политики лежит один-единственный важнейший принцип: все для Энциклопедии. Любое решение, которое мы примем, будет направлено лишь на обеспечение безопасности проекта Энциклопедии.

– Таким образом, – подытожил Хардин, – вы решили продолжать все ту же напряженную кампанию сидения сложа руки.

Пиренн с горечью в голосе ответил ему:

– Но вы же сами заявили, что Империя не в состоянии помочь нам, хоть я до сих пор не понимаю, как такое могло случиться. Так что если необходим компромисс…

Словно в кошмарном сне, у Хардина возникло ощущение, что он со все возрастающей скоростью мчится в никуда.

– Да поймите же вы, что никакого компромисса быть не может! Вся эта болтовня насчет военных баз – не что иное, как самое бессовестное вранье!

Его высочество Родрик выболтал нам, к чему в действительности стремится Анакреон – открытая аннексия, раздел Терминуса на феодальные владения и навязывание нам своей системы экономики, основанной на принципе «аристократ – крестьянин». Если они хотя бы частично поверили в наш блеф насчет атомной энергии, то это даст нам некоторую отсрочку – но действовать они все равно будут.

Возмущенный, он вскочил на ноги, остальные тоже поднялись со своих мест, и только Джорд Фара остался сидеть.

В повисшей в зале напряженной тишине раздался его голос:

– Я попросил бы всех сесть. По-моему, вы зашли уже слишком далеко. И не смотрите, господин мэр, на нас с такой злостью – никто из нас измены не совершал.

– Это вам надо еще доказать!

Фара мягко улыбнулся:

– Вы же сами понимаете, что это несерьезно. Лучше послушайте, что я вам скажу.

Джорд наполовину прикрыл свои маленькие хитрые глазки, на его гладком подбородке поблескивали капли пота.

– Я считаю, не стоит скрывать тот факт, что Совет выяснил, что правильное решение проблемы Анакреона может обнаружиться, когда через шесть дней откроется Хранилище.

– Это и есть ваш вклад в решение проблемы?

– Да.

– И нам не следует ничего предпринимать, кроме как уверовать и почтительно ждать, пока из Хранилища явится dеis ех mасhinа?*[2] – Если оставить в сторону вашу излишне эмоциональную формулировку, то дело обстоит именно так.

– Но это же откровенный уход от решения проблемы! Мне кажется, доктор Фара, что подобная глупость граничит с гениальностью. Чтобы до такого додуматься, необходим незаурядный разум!

Фара снисходительно улыбнулся.

– Очень милая любовь к эпиграммам, Хардин, но в данном случае она не к месту. Надеюсь, вы помните ход моих рассуждений относительно Хранилища, которые я высказывал недели три назад.

– Да, я помню их. И не отрицаю, что они были отнюдь не глупыми, если исходить из чисто дедуктивной логики. Вы говорили – если я допущу ошибку, прервите меня, – что Хари Селдон был величайшим в Галактике психоисториком, и, следовательно, он должен был предвидеть то сложное положение, в котором мы сейчас оказались, и что Хранилище создано им для того, чтобы подсказать нам выход из него.

– Вы уловили суть моих рассуждений.

– Возможно, вы будете удивлены, но последние три недели я очень много думал над этим вопросом.

– Это мне льстит. И каковы же результаты ваших размышлений?

– Результат таков: чистой дедукции здесь недостаточно. Необходимо привлечь на помощь еще и здравый смысл.

– А конкретнее?

– К примеру, если он предвидел неприятности с Анакреоном, то почему он не разместил Фонд на какой-нибудь другой планете, поближе к центру Галактики? Ведь всем нам отлично известно, что путем хитроумных маневров он вынудил комиссаров с Трантора поместить Энциклопедический Фонд на Терминусе. Зачем тогда он это сделал? Почему необходимо было основать Фонд именно здесь, если он мог заранее предугадать разрыв экономических связей, изоляцию нашего сектора от центральных частей Галактики, угрозу со стороны соседей и нашу беспомощность из-за отсутствия на Терминусе металлов? И если он все это предвидел, то почему не предупредил первых поселенцев Терминуса, чтобы они могли заранее подготовиться к кризису, а не ждать, как сейчас, того момента, когда лишь один шаг будет отделять нас от падения в пропасть?

Кроме того, не забывайте: если Селдон еще тогда мог видеть подстерегающую нас опасность, то мы сейчас видим ее не хуже его. Поэтому, если он еще тогда нашел способ ее предотвращения, то и мы должны быть в состоянии найти его. В конце концов, не был же он волшебником! Не может быть каких-либо способов решения дилеммы, которые знал он, а мы не знаем.

– Но, Хардин, мы не можем знать их! – напомнил Фара.

– Да вы даже и не пытались их найти! Долгое время вы вообще не хотели признавать, что опасность существует. Затем вы слепо возложили все свои надежды на Императора. А теперь вы так же свято верите во всемогущего Хари Селдона. Вы каждый раз возлагаете все свои надежды или на центральные власти, или на прошлое. И ни разу даже не попытались начать действовать самостоятельно!

Он судорожно сжал кулаки.

– Это какая-то болезнь, стереотип, условный рефлекс, сковывающий мышление, когда речь заходит о противостоянии силе. Вы ни разу ни на йоту не усомнились в том, что Император сильнее вас, а Хари Селдон – мудрее. А ведь это не так – неужели вы до сих не можете этого понять?!

На этот раз ответом ему было молчание.

Сэлвор продолжал:

– Это беда не только ваша, но и всей Галактики. Доктор Пиренн может подтвердить, как лорд Дорвин понимает суть научного исследования. Он считает: чтобы стать хорошим археологом, достаточно прочесть все книги по этой специальности, написанные людьми, умершими столетия назад. А чтобы разрешить археологические загадки, надо только проанализировать мнения авторитетов, придерживающихся различных точек зрения по данному вопросу. И доктор Пиренн ничего не возразил ему. Неужели вы не осознаете всей порочности такого подхода?

В его голосе зазвучали чуть ли не умоляющие нотки. И снова никто ему не ответил.

Он продолжил:

– И вы все, и большая часть людей на Терминусе страдает этим недостатком. Мы засели здесь и обдумываем все аспекты выпуска Энциклопедии, считая, что основной целью науки является упорядочение уже добытых знаний. Конечно, это тоже необходимо, но ведь надо идти дальше! Мы катимся назад, теряем знания. Неужели вы не замечаете этого? На Периферии утрачена ядерная энергетика; на Гамме Андромеды из-за плохого ремонта взорвалась атомная электростанция, и канцлер Империи жалуется на нехватку специалистов в области ядерной физики. Каков же выход? Подготовить новых специалистов? Никогда! Вместо этого правительство решает ограничить использование ядерной энергии!

Неужели вы не понимаете, что происходит?! – в третий раз спросил Хардин. – Ведь дела обстоят так же по всей Галактике. Можно назвать это поклонением прошлому. Это упадок, застой, деградация!

Он переводил взгляд по очереди на каждого из членов Совета, а они все пристально смотрели на него.

Первым пришел в себя Джорд Фара:

– Ну, вряд ли нам поможет мистическая философия. Будем говорить о вещах конкретных. Надеюсь, вы все же не отрицаете того, что Хари Селдон мог предсказать будущие исторические тенденции, основываясь на своем психоисторическом методе?

– Конечно же, я этого не отрицаю! – воскликнул Сэлвор. – Но нельзя полагаться только на него в поисках путей решения наших проблем. В лучшем случае, он может указать на саму проблему, но если у нее есть решение, то мы сами должны найти его. Хари Селдон не станет делать этого за нас!

– А что вы имели в виду под словами «указать на саму проблему»? – вмешался неожиданно Фулэм. – Мы и так знаем проблему!

Хардин резко обернулся к нему:

– Вы так думаете? Неужели вы считаете, что все, что могло беспокоить Хари Селдона, – это Анакреон? Я так не думаю! Господа, я должен заявить вам, что до сих пор ни один из вас не имеет представления о том, что происходит на самом деле!

– А вы имеете? – ядовито осведомился Пиренн.

– По-моему, да! – Хардин резко встал, оттолкнув кресло. Взгляд его был холоден и жесток. – Определенно можно сказать только то, что все далеко не так просто, как вам кажется. Сейчас происходит нечто очень значительное, нечто такое, о чем мы до сих пор ни разу не говорили.

Подумайте-ка вот над чем: почему в числе первых поселенцев Терминуса, за исключением Бора Алюрина, не было ни одного хорошего психоисторика? Да и Алюрин давал своим ученикам лишь самые основы этой науки.

Последовала непродолжительная пауза. Затем Джорд Фара спросил:

– Хорошо. И почему же?

– Видимо, потому, что психоисторик смог бы быстро разобраться в том, что затеял Селдон. А Хари Селдона это не устраивало. В результате мы спотыкаемся на каждом шагу и можем видеть лишь тень истины, не более того.

А именно этого и добивался Хари Селдон, – он хрипло рассмеялся. – Всего хорошего, господа, – и легкой походкой вышел из зала. 2 бог из машины (лат.) .
[1] [2] [3]