12. Капитуляция

Йонг, отвернувшись в ужасе от предполагаемой леденящей душу сцены уничтожения человеческого существа, не услышал криков агонии, которых ожидал. Вместо этого послышалось испуганное ворчанье Зейона и дикий крик Девура.

Он обернулся. Робот, державший за руку Бигмена, отпустил его. Он тяжело убегал прочь. Остальные роботы в обозримом пространстве также спешили убежать.

И землянин, Лакки Старр, каким-то непонятным образом оказался рядом с Бигменом.

Лакки склонился над Бигменом, а маленький марсианин, зло размахивая своей левой рукой, тряс головой. Йонг услышал, как тот шептал:

— Опоздай ты на одну минутку, Лакки, только на одну минуту позже и…

Девур хрипло и бесполезно взывал к роботам, и тогда громкоговоритель внезапно наполнил воздух громом:

— КОМАНДУЮЩИЙ ДЕВУР, ПОЖАЛУЙСТА, ИНСТРУКЦИИ. НАШИ ПРИБОРЫ НЕ РЕГИСТРИРУЮТ НИКАКИХ ПРИЗНАКОВ ВРАГА. ОБЪЯСНИТЕ ПРИКАЗ ПО БОЕВЫМ ПОСТАМ. КОМАНДУЮЩИЙ ДЕВУР…

— Боевые посты, — ошеломленно пробормотал Девур. — Неудивительно, что роботы… — Его глаза уставились на Лакки. — Ты сделал это?

— Да, сэр.

Девур надул губы и хрипло проговорил:

— Мудрый, изобретательный Советник! На миг ты спас свою обезьяну. — Его бластер целился в грудь Лакки. — Отправляйся в мой офис. Ты тоже, Зейон. Все вы.

Видеоприемник на его столе сумасшедше жужжал. Очевидно, отчаявшись найти Девура в офисе, его обезумевшие подчиненные пустили громкоговоритель на полную мощь.

Девур выключил звук, но оставил слабое изображение.

— Отменяю приказ о боевых постах. Это была ошибка.

Человек на другом конце связи сказал что-то, запинаясь, и Девур резко ответил:

— С изображением все в порядке. Живее! Каждый возвращается к своему прежнему заданию. — И почти против воли его рука в нерешительности повисла между лицом и экраном, как будто он испугался, что кто-то другой каким-то образом сможет наладить изображение и тогда увидит его разбитое лицо и удивится этому.

Ноздри Йонга раздулись, когда он заметил это, и он медленно протер глаза покрытой шрамами рукой.

Девур сел за свой стол.

— Остальным стоять, — приказал он и посмотрел угрюмо по очереди всем в лицо. — Этот марсианин умрет, может быть, не от рук роботов или не в обезоруженном корабле. Я подумаю об этом; и если ты, землянин, полагаешь, что спас его, то будь уверен, что я придумаю что-то еще более забавное. У меня великое воображение.

— Я требую, чтобы его считали военнопленным, — заявил Лакки.

— Но войны нет, — ответил Девур. — Он же шпион. Он заслуживает смерти. Он убийца робота. Он дважды заслуживает смерти. — Его голос внезапно задрожал. — Он поднял руку на меня. Он заслуживает смерти дюжину раз.

— Я выкупаю моего друга, — прошептал Лакки.

— Он не продается.

— Я заплачу высокую цену.

— Каким образом? — свирепо ухмыльнулся Девур. — Выступив свидетелем на конференции, как я тебе предлагал? Теперь уже слишком поздно. И этого недостаточно.

— Этого я никогда не смогу сделать, — сказал Лакки. — Я не буду лгать во вред Земле, но существует правда, и я могу ее рассказать; правда, о которой вы не знаете.

Бигмен резко его прервал:

— Не торгуйся с ним, Лакки.

— Обезьяна права, — поддержал Девур. — Не торгуйся. Ты ничего не сможешь сделать мне такого, чтобы выкупить его. Я не продам его даже за всю Землю.

Неожиданно вошел Йонг.

— Я бы согласился и на меньшее. Послушаем Советника. Их жизни, возможно, стоят той информации, которой они располагают.

— Не провоцируй меня. Ты под арестом, — оборвал его Девур.

Но Йонг поднял стул и швырнул его с треском:

— Я не признаю твоего ареста. Я наставник. Ты не можешь собственноручно наказать меня. Ты не осмелишься, как бы я тебя ни провоцировал. Ты обязан сохранить меня для суда. И на любом суде у меня есть что сказать.

— А именно?

Вся неприязнь стареющего наставника к молодому аристократу выплеснулась наружу:

— Обо всем, что произошло сегодня: как пятифутовый землянин бил тебя до тех пор, пока ты не взвыл и Зейон не вынужден был вступиться, чтобы спасти тебе жизнь. Зейон выступит свидетелем. Все на базе запомнят, что ты не осмелился показать свое лицо в течение нескольких дней после сегодняшнего происшествия. Или у тебя хватит мужества показать разбитое лицо до того, как оно заживет?

— Умолкни!

— Не хочу молчать. Мне не потребуется ничего говорить, если ты прекратишь ставить свою личную ненависть выше блага Сириуса. Слушай то, что собирается сказать Советник. — Он повернулся к Лакки. — Я обещаю тебе честное соглашение.

— Что еще за честное соглашение? — проговорил Бигмен. — Ты и Зейон однажды проснетесь утром и обнаружите себя случайно убитыми, а Девур будет весьма сожалеть и пошлет вам цветы, только после этого уже некому будет рассказать, как он призывал на помощь роботов, чтобы спрятаться за их спиной, когда марсианин вытряхивал из него душу. И все пойдет так, как ему угодно. Итак, из-за чего торгуемся?

— Ничего подобного не произойдет, — твердо сказал Йонг, — потому что я рассказал всю историю одному из роботов в течение того часа, что был здесь. Девур не знает, какому роботу, и не узнает. Если же Зейон или я сам умрем каким-то неестественным образом, история будет передана полностью в общественный субэфир. Я совершенно уверен, что Девур будет старательно заботиться, чтобы с Зейоном и мной ничего не случилось.

— Мне не нравится это, Йонг, — затряс головой Зейон.

— Тебе это понравится, Зейон. Ты засвидетельствуешь его избиение. Не думаешь ли ты, что он сделает себе хуже из-за тебя, не прими ты предохранительных мер? Идем, мне надоело жертвовать честью Службы ради племянника властителя.

— Хорошо, что за информация у тебя, Советник Старр?

— Это больше чем информация, — проговорил глухо Лакки. — Это капитуляция. Есть еще один Советник в пространстве, которое вы называете территорией Сириуса. Согласитесь признать моего друга в качестве военнопленного и сохранить ему жизнь, забыв об инциденте с уничтожением робота, и я выдам этого другого Советника.
[1] [2]