Глава седьмая. Прощание с Компореллоном (1)

Тревайз отозвался нехотя:

– Что там еще? – и вошел в рубку, немного растрепанный, словно только что вздремнул, не раздеваясь, да, собственно, так оно и было. – Пожалуйста, не балуйтесь с приборами, – сердито буркнул он.

– Да мы только в телескоп смотрим, – оправдываясь, проговорил Пелорат. – Посмотри сам.

Тревайз подошел поближе.

– Это газовый гигант под названием Галлия, судя по имеющимся у меня данным.

– Как ты можешь судить с первого взгляда?

– Во-первых, – сказал Тревайз, – я сужу на основании удаленности нашего корабля от Солнца, учитывая размер планет и их положение на орбите, которые я изучал при прокладке курса. Это – единственная планета, которую вы сейчас можете разглядывать при таком увеличении. Во-вторых, вокруг нее кольцо.

– Кольцо? – заинтересованно переспросила Блисс.

– Оно видно почти в горизонтальной плоскости, потому и кажется тонкой полоской. Мы можем выйти за пределы эклиптики, и тогда обзор будет лучше. Хочешь?

– Я не хочу утруждать тебя перерасчетами курса, Голан.

– Да ну, компьютер может сделать это за меня без всякой натуги.

Тревайз сел к компьютеру и положил руки на световые контуры. Компьютер, тончайшим образом адаптированный к мысленным приказам Тревайза, сделал все, что было нужно.

«Далекая звезда», не знавшая трудностей с топливом и не изнурявшая от перегрузок, быстро набрала скорость. И вновь Тревайз ощутил прилив неподдельной любви к кораблю и компьютеру, который так отвечал ему, словно это его мысль питала и направляла судно, словно оно было могучим и послушным исполнителем его воли.

Неудивительно, что Академия так хотела вернуть себе корабль; неудивительно, что Компореллон хотел захватить его. Удивительно было то, что силы предрассудков оказалось достаточно для того, чтобы заставить Компореллон отказаться от корабля.

Будь на корабле соответственное вооружение, он мог бы без труда обогнать или победить в бою любой корабль в Галактике и даже целую эскадру – при единственном условии: если не встретит другой такой же корабль.

Но о соответственном вооружении не могло быть и речи. Мэр Бранно, вручая ему корабль, в одном, как минимум, по осторожничала, оставив его невооруженным.

Пелорат и Блисс внимательно следили за тем, как планета Галлия неторопливо поворачивалась перед ними. Вскоре обозначился какой-то из полюсов, окруженный широкой полосой вихрей. Другого полюса не было видно.

Верх полушария темной стороны планеты постепенно входил в зону оранжевого света, и идеальный кружок становился все более ущербным.

Но особое впечатление произвела центральная бледная полоса. Она больше не была прямой, а искривлялась, подобно другим полосам на юге и севере, но гораздо заметнее их.

Теперь полоса явно выходила за края планеты и узкими петлями загибалась по обе ее стороны. Ясно, это не был оптический обман. Вокруг планеты вращалось вполне материальное кольцо.

– Ну, для общего впечатления хватит, – сказал Тревайз, – Если бы мы летели над планетой, вы бы увидели кольцо в виде концентрической окружности вокруг планеты, нигде ее не касающееся. Вы, вероятно, заметили, что это не одно кольцо, а несколько концентрических.

– Я и не думал, что такое возможно, – ошеломленно проговорил Пелорат. – Что же удерживает их в пространстве?

– То же самое, что удерживает в пространстве спутники, – ответил Тревайз. – Кольцо состоит из мелких частиц, каждая из которых движется по орбите вокруг планеты. Кольца настолько близки к планете, что центробежная сила не дает им слипнуться.

Пелорат тряхнул головой.

– Просто потрясающе, если задуматься, дружок, как это я, ученый, ухитрился прожить жизнь, так мало зная об астрономии?
[1] [2] [3] [4]