43
43
Бейли какое-то время сидел в полном ошеломлении, а Василия глядела на него с мрачным торжеством. Лицо ее было беспощадным и совсем не походило на лицо Глэдии.
Больше он уже ничего не мог…
Бейли встал, ощущая себя очень старым – гораздо старше своих сорока пяти лет (детский возраст для аврорианцев!). До сих пор все его попытки завершались ничем. Нет, хуже того: после каждого предпринятого им шага веревка на горле доктора Фастольфа затягивалась еще туже.
Он взглянул вверх на прозрачный потолок. Солнце стояло высоко, но, по-видимому, миновало зенит, так как выглядело совсем тусклым. Его то и дело заволакивали полосы облаков.
Василия, очевидно, посмотрела на потолок следом за ним. Ее рука пробежала по краю длинного стола, возле которого она сидела. Потолок стал матовым, и тут же комнату залил яркий свет, тоже оранжеватый, как само солнце.
– Полагаю, разговор окончен. Больше у меня нет причин видеться с вами, землянин. Или у вас со мной. Пожалуй, вам лучше покинуть Аврору. Вы уже причинили, – она сухо улыбнулась и договорила почти с яростью, – моему отцу порядочно вреда, хотя и меньше, чем он заслуживает.
Бейли шагнул к двери, и оба его робота оказались рядом с ним. Жискар произнес вполголоса:
– Сэр, вам нехорошо?
Бейли пожал плечами. Что он мог ответить?
– Жискар! – сказала им вслед Василия. – Когда доктор Фастольф перестанет в тебе нуждаться, ты перейдешь ко мне? …
– Да, с разрешения доктора Фастольфа, Крошка Мисс, – ответил Жискар, невозмутимо глядя на нее.
Ее улыбка обрела теплоту.
– Пожалуйста, Жискар! Мне все время тебя не хватает.
– Я часто о вас думаю, Крошка Мисс. Бейли посмотрел на дверь.
– Доктор Василия, нет ли у вас Личной, которой я мог бы воспользоваться?
Василия вытаращила глаза:
– Конечно, нет, землянин. В Институте есть коммунальные Личные. Ваши роботы, несомненно, найдут дорогу.
Он уставился на нее и покачал головой. Естественно, она не желала, чтобы какой-то землянин внес инфекцию в ее комнаты, и все равно он озлился. И сказал, просто чтобы дать выход гневу:
– Доктор Василия, на вашем месте я бы не стал заявлять о виновности доктора Фастольфа.
– А что мне помешает?
– Опасность разоблачения вашей связи с Гремионисом. Опасность для вас.
– Не будьте смешны! Вы же признали, что никакого сговора между мной и Гремионисом не было.
– Вовсе нет. Я признал, что есть основания полагать, что прямого сговора уничтожить Джендера между вами и Гремионисом все-таки не было. Но остается возможность косвенного подстрекательства.
– Вы сумасшедший! Что это еще за косвенное подстрекательство?
– Я предпочту не обсуждать этого в присутствии роботов доктора Фастольфа. Разве что вы будете настаивать. Но для чего? Вы и так прекрасно понимаете, о чем идет речь. – У Бейли, собственно, не было никакой надежды, что она попадется на этот крючок, А вот еще сильнее ухудшить ситуацию это могло.
– Но нет! Василия нахмурилась и словно бы вся съежилась.
«Ага! Значит, косвенное подстрекательство, чем бы оно ни было, все-таки имело место! – подумал Бейли. – И это притормозит ее, пока она не сообразит, что я блефовал».
А вслух он сказал, немного приободрившись:
– Повторяю: ничего не говорите про доктора Фастольфа.
Естественно, он не знал, сколько времени выиграл. Возможно, очень мало.