36

36

Бейли остановился у дверцы машины и твердо сказал:

– Жискар, я н е хочу , чтобы окна зашторивались. Я н е хочу сидеть сзади . Я хочу сидеть на переднем сидении и наблюдать Снаружи. Поскольку я буду сидеть между вами и Дэниелом, я буду в безопасности, если только сама машина не сломается. А в этом случае я все равно погибну, где бы я не сидел.

– Сэр, а если вы почувствуете себя плохо…

– Тогда вы остановите кар, и я переберусь на заднее сиденье, и вы зашторите задние окна. Собственно, не нужно и останавливаться: я просто перешагну через переднее сиденье, когда вы подвинетесь. Дело в том, Жискар, что мне нужно ознакомиться с Авророй, насколько это возможно, и в любом случае, мне важно привыкнуть к Снаружи. Это приказ, Жискар.

Дэниел мягко сказал:

– Друг Жискар, партнер Илия совершенно прав в своем требовании. Он будет в разумной безопасности.

Жискар, может быть, и неохотно – Бейли не мог понять выражения его не вполне человеческого лица – сел за управление. Бейли вошел в машину и оглядел прозрачное окно с меньшей уверенностью, чем та, что прозвучала в его голосе. Как бы то ни было, иметь по бокам роботов удобно.

Кар поднялся на струях сжатого воздуха и чуточку осел, как бы встав на ноги. У Бейли возникло неприятное ощущение в желудке. А затем кар рванулся вперед, и Бейли прижало к сиденью. Через минуту они помчались со скоростью, какую Бейли, бывало, испытывал на Экспресс-путях в Городе. Впереди простиралась поросшая травой дорога. Скорость казалась большей из-за отсутствия знакомого освещения и зданий по сторонам. Бейли изо всех сил старался дышать ровно и говорить спокойно.

– Где мы едем, Дэниел? Это вроде не фермерская местность.

– Это городская территория. Здесь частные парки.

Город? Бейли не мог поверить. Он знал, что такое Город.

– Эос – самый большой и значительный город на Авроре. Он был построен первым. Здесь находится Совет Авроры. Здесь расположено поместье Председателя Совета, и мы проедем мимо него.

Не просто город, но еще и самый большой. Бейли оглядывался по сторонам.

– У меня было впечатление, что дома Фастальфа и Глэдис находятся на окраине Эос. А теперь, мы, как видно, пересекаем городскую границу.

– Отнюдь нет, партнер Илия. Это центр города. Границы его в семи километрах позади, а до места нашего назначения почти сорок километров.

– Центр города? Но я не вижу домов.

– Их просто не видно с дороги. Но один видно между деревьями: это дом известного писателя.

– Вы знаете все дома по виду?

– Они заложены в мою память.

– На дороге совсем нет движения. Почему?

– На большие расстояния летают аэрокары. Многие коммуникации сберегаются за счет трехмерной связи. Но аврорцы обожают прогулки и нередко проходят несколько километров для общественных визитов и даже для деловых встреч, если время позволяет.

– Значит, мы едем в наземном каре, потому что это слишком далеко для пешей прогулки и слишком близко для аэрокара. Далеко до дома Василии?

– Нет. Она живет, как вы, вероятно, знаете, при Институте Роботехники.

Помолчав, Бейли сказал:

– На горизонте, кажется, тучи.

– Да, – ответил Дэниел. – К вечеру они принесут осадки, как и предсказывалось.

Бейли нахмурился. Он однажды попал под дождь во время своей экспериментальной работы в поле Снаружи, на Земле. Он как бы стоял одетый под холодным душем. На миг его охватила паника, когда он понял, что выключить эту воду не может. Она так и будет литься вечно! Все бросились бежать в Город, и он тоже. Но здесь Аврора, и он не представлял, куда бежать, если начнется дождь. В ближайший дом? Но будут ли там рады беглецам?

– Сэр, мы на стоянке Института Роботехники, – сказал Жискар. – Теперь мы можем выйти и посетить дом доктора Василии.

Бейли кивнул. Путешествие заняло от пятнадцати до тридцати минут, и он был рад, что оно кончилось.

– Прежде чем увидеть дочь доктора Фастальфа, я хотел бы кое-что узнать о ней. Вы ее знаете, Дэниел?

– Когда я стал существовать, доктор Фастальф и его дочь уже давно жили врозь. Я никогда ее не видел.

– А вы, Жискар, хорошо знакомы с ней?

– Да, сэр.

– И вы были привязаны друг к другу?

– Я уверен, сэр, что дочери доктора Фастальфа было приятно быть со мной.

– И вам с ней тоже?

– Когда я нахожусь с любым человеческим существом, у меня ощущение, которое, как я думаю, люди называют «приятно».

– Но с Василией особенно?

– Ее радость быть со мной, сэр, видимо, стимулировала во мне позитронные потенциалы, вызывающие действия, эквивалентные тем, что радость производит в людях. По крайней мере, так объяснил доктор Фастальф.

– Почему Василия ушла от отца? – внезапно спросил Бейли. Жискар не ответил, и Бейли сказал неожиданно повелительным тоном, каким землянин говорит с роботом:

– Я задал тебе вопрос, парень.

Жискар повернул голову и взглянул на Бейли. На мгновение Бейли показалось, что глаза робота вспыхнули негодованием от оскорбительного слова. Однако, Жискар спокойно ответил:

– Я мог бы ответить, сэр, но мисс Василия приказала мне тогда ничего не говорить насчет этого дела.

– Но я приказываю ответить.

– Простите, сэр, но мисс Василия была уже тогда сильна в роботехнике, и ее приказы достаточно сильны до сих пор, что бы вы не говорили, сэр.

– Она явно была сильна в роботехнике, если, как говорил мне доктор Фастальф, перепрограммировала вас.

– Это было неопасно, сэр. Доктор Фастальф всегда мог поправить любую ее ошибку.

– И он ее поправлял?

– Нет, сэр.

– Какова была природа перепрограммирования?

– По мелочам, сэр.

– Что именно она сделала?

Жискар замялся, и Бейли сразу же понял в чем дело. Затем робот сказал:

– Боюсь, сэр, я не могу ответить на вопросы, связанные с перепрограммированием.

– Вам запрещено?

– Нет, сэр, но новая программа автоматически стирает старую. Если я изменился в какой-то части, то мне кажется, что эта часть всегда была такая, и я не помню, какой она была раньше.

– Тогда откуда вы знаете, что перепрограммировались мелочи?

– Поскольку доктор Фастальф ни разу не счел нужным поправлять работу мисс Василии – он сам однажды так сказал – я и предполагаю, что изменения были мелкими. Вы можете спросить мисс Василию.

– Спрошу.

– Боюсь только, что она вам не ответит, сэр.

Сердце Бейли упало. До сих пор он расспрашивал только Фастальфа, Глэдис и двух роботов – всех тех, у кого были основания сотрудничать. А сейчас он впервые встретится с недружественным субъектом.