Глава 14

Глава 14

Путешествие подходило к концу, и воздушное такси выехало на гораздо более обширную стоянку (Селдон все еще помнил привкус сэндвича и слегка покривился). Хьюммен вернул такси и, запихивая кредитные карточки в нагрудный карман, сказал:

– Здесь – ты в полной безопасности. Это Стрилинговский сектор!

– Стрилинговский?

– Он назван так в честь кого-то, кто открыл это место для поселения, если я не ошибаюсь. Большинству секторов присваивались имена тех или других людей, зачастую эти названия труднопроизносимые. Однако, пытаться убедить местных жителей принять новое название, вроде «Благоухающий» и тому подобное – означает играть с огнем.

– Конечно, – неодобрительно потягивая носом, согласился Селдон, – благоуханием здесь не пахнет.

– Это относится ко всему Трантору, ты скоро привыкнешь.

– Очень рад, что мы прибыли, – сказал Селдон, – и не потому, что мне здесь очень нравится. Просто я устал сидеть в машине. Полагаю, что путешествие вокруг Трантора – было бы просто чудовищным испытанием. У нас на Геликоне подобные расстояния преодолеваются по воздуху за гораздо более короткое время, чем здесь.

– У нас тоже есть воздушные пути сообщения.

– В таком случае, какого чер…

– Я специально выбрал туннель. Наше путешествие было анонимным. В противном случае это не удалось бы. Надеюсь, Демерзель понятия не имеет о твоем местонахождении. Мы еще не совсем у цели. Сейчас предстоит последний переезд на экспрессе.

Селдон догадывался, о чем идет речь.

– Ты имеешь в виду открытую монорельсовую линию в электромагнитном поле, правильно?

– Точно!

– У нас на Геликоне нет таких трасс – нет необходимости в них. В первый свой день на Транторе я ездил на экспрессе от космопорта к гостинице. Довольно необычное ощущение, однако, если пользоваться этим транспортом все время, то шум и скрежет станет непереносимым!

Хьюммен развеселился:

– Ты не растерялся?

– Нет, там везде полезные надписи. Сложно было с входом и выходом, но мне помогли. Теперь я понимаю, что из-за моей одежды все догадывались, что я из Внешнего Мира. Мне охотно помогали. Наверное, моя нерешительность и неумение забавляли всех.

– Уж теперь-то ты ас в путешествиях на экспрессе, и не будешь сомневаться, – совершенно серьезным тоном предположил Хьюммен и лишь в уголках его губ затаилась лукавая насмешка. – Вперед!

Они, не спеша, шли по дороге. Создавалось впечатление, что близится конец дня, освещение вокруг напоминало предвечерние сумерки. Вдруг заиграли яркие блики, словно ненадолго сквозь тучи проглянуло вечернее солнце. Непроизвольно Селдон вскинул голову, чтобы убедиться в этом, но «небо» было ровно освещено и безучастно.

Заметив движение Селдона, Хьюммен пояснил:

– Считается, что такие перемены освещения благотворно влияют на психику человека. Бывают дни, когда улицы залиты солнечным светом, а иногда бывают серые, пасмурные дни, как сегодня.

– И никогда ни дождя, ни снега?

– Ни града, ни ветров. Нет. Ни чрезмерной жары, ни пронизывающего холода. У Трантора свои грани, Селдон!

Среди встречных прохожих было много молодежи и детей, сопровождаемых взрослыми, несмотря на замечание Хьюммена о снижении рождаемости. Все люди выглядели спокойными и преуспевающими. Оба пола представлены в равных количествах. Одежда, которую здесь носили, была куда менее экстравагантна и нелепа, чем в Императорском секторе. Костюм, который подобрал для него Хьюммен, очень хорошо подходил к внешней обстановке. Редко на ком Селдон заметил головные уборы, и, с большим облегчением сняв свою шляпу, свободно помахивал ею.

Здесь не было глубоких рвов, разделяющих пешеходные дорожки – похоже, они находились на нижнем уровне. Не заметил Селдон и машин или кораблей, и поделился этим наблюдением с Хьюмменом. На что тот ответил, что в Императорском секторе транспортом пользуются официальные лица. Во всех других уголках Трантора, частные средства передвижения довольно редки и для них существуют отдельные туннели. А поскольку существует экспресс-линия, необходимость в других видах транспорта в значительной мере отпадает. Для преодоления расстояний средней удаленности – используются движущиеся коридоры. Более короткие маршруты мы преодолеваем пешком.

Неожиданно до Селдона донесся резкий грохот и шум, и он увидел на некотором расстоянии бесконечно тянущуюся череду вагонов монорельсовой дороги.

– Дорога! – показал он Хьюммену.

– Я знаю, но лучше дойти до станции. Там и вагонов больше и легче с посадкой.

После того, как они благополучно сели, Селдон повернулся к Хьюммену и поделился:

– Что меня удивляет, так это насколько здесь свободно и спокойно сейчас. Я представлял себе, что дорога всегда забита пассажирами. Кроме того, здесь сравнительно тихо, – он прислушался к низкому металлическому гулу, когда мимо них проследовала встречная машина.

– Да! Это превосходная линия! – согласился Хьюммен. – Но ты не видел ее в часы пик. Когда я был моложе, здесь было еще спокойнее и тише. Многие утверждают, что пятьдесят лет назад здесь можно было расслышать шепот соседа. Думаю, что это преувеличение или идеализация прошлого, или ностальгия.

– Отчего же сейчас по-другому?

– Потому что содержится все уже не так, как раньше. Я же говорил тебе – все приходит в упадок.

Селдон помрачнел.

– Наверное, люди не сидят вокруг и не причитают: «Мы в полном упадке. Пусть монорельсовая дорога разваливается».

– Разумеется – нет! Все это происходит непреднамеренно. Испорченные узлы – чинятся, ветхие вагоны – ремонтируются, магниты – заменяются. Однако, все это делается гораздо реже, чем требуется, и с меньшей добросовестностью. Не хватает средств.

– Куда же они деваются?

– На другие вещи. Веками длилась смута. Военный флот сейчас гораздо более многочислен и технически лучше оснащен, чем прежде. Чтобы не вызывать недовольства в среде военных – им хорошо платят. И расходы на это все возрастают.

– Но во время Клеона царит Полное спокойствие. Вот уже более пятидесяти лет.

– Это так, но вояки, которые привыкли к хорошей оплате, обидятся, если она будет сокращена из-за того, что все спокойно. Адмиралы всячески сопротивляются командовать устаревшими судами лишь по той причине, что для них поубавилось работы. Таким образом, расходы на поддержание военного потенциала продолжают расти. И именно это я называю упадком. Разве ты придерживаешься другого мнения? Ты не думаешь, что со временем такое представление ляжет в основу понятий психоистории?

Селдон неловко зашевелился.

– Кстати, куда мы направляемся?

– В Стрилинговский Университет.

– Ах, вот почему мне показалось знакомым название сектора. Я слышал об этом Университете.

– Ничего удивительного. На Транторе около сотни тысяч институтов высшего образования, и наш Университет в числе лучших!

– Мне придется остаться там?

– На некоторое время. Университетская территория – это святая святых, там ты будешь в полной безопасности.

– Будут ли мне там рады?

– Почему же – нет? В наши дни трудно заполучить хорошего математика. Возможно, тебе найдут применение. Да и для тебя, в свою очередь, они могут быть полезны – не только тем, что здесь ты будешь избавлен от преследователей.

– Ты имеешь в виду, что Университет может стать тем местом, где я смогу развить свои тезисы?

– Но ведь ты же обещал… – с едва заметным замешательством удивился Хьюммен.

– Я обещал, что попытаюсь, – уточнил Селдон, подумав про себя, что все это равносильно попытке сплести канат из песка.