Степанович. Что я видел (6)
[1] [2] [3] [4]А Витя сказал, что враки и в чемодан такой мячик не залезет. А я сказал:
- Вот и залезет!
А он сказал:
- А ну, покажи.
А я сказал: пусть он ружьё. Что хочу ружьё. А он опять сказал, что мячик - враки. Я взял и в него плюнул. Только не попал. А он попал. Витина мама вдруг подбежала, и бабушка тоже.
Витина мама сказала:
- Петухи какие!
А бабушка закричала:
- Ты это, брат, что же? Гадость какая!
И ногой топнула. Только не со всей силы. Взяла меня за руку и очень скоро увела - я по лестнице чуть не упал. И она сказала, чтоб я никогда не смел плеваться.
И мы пошли к себе в каюту, и бабушка курточку мокрым вытирала.
А потом лампочки зажгли в каюте. И мы с бабушкой пошли смотреть, как огни горят на берегу, в домиках. И как на плотах костры жгут.
Потом вдруг зазвонил звонок, тоненький-тоненький. И дядя в белом прошёл по палубе очень быстро. И у него в руке звоночек, и он всё звонил.
Бабушка сказала, что это он зовёт ужинать и что надо идти руки мыть. Я очень хотел руки мыть, потому что из шкафчика делается умывальник.
Потом мы ужинали в столовой, и я ел яичницу, а бабушка - сосиски. И в столовой все ели.
И ходила кошка. И бабушка ей целых полсосиски дала.
Потом мы пошли к себе. И я сам нашёл, где стоит "семь". Потому что оно на кочергу похоже. А в каюте бабушка мне на диванчике постелила и загородила чемоданами, чтобы я не упал.
У меня стало как домик, и бабушка свет погасила и сказала, чтоб я спал.
КАК ВИТЯ МЯЧИК ВЫБРОСИЛ
А на другой день я ходил смотреть, как лодка висит на корме. А потом взял мишку из чемодана и пошёл с ним играть. Мы с бабушкой опять ходили на корму наверх. Там опять был Витя, и бабушка разговаривала с Витиной мамой. А у Вити никакого ружья не было. Я хотел, чтобы мячик принести. И стал бабушку просить, чтоб дала из чемодана. Он в самом-самом низу, подо всем.
Бабушка ушла за мячиком, потому что Витина мама тоже хотела такой мячик посмотреть. Она таких мячиков никогда не видала, которые могут лепёшкой делаться. Бабушка принесла и надула мячик, а я хлопал в ладоши и кричал:
- Ага! Ага! Ага! Вот и не враки! Вот и правда!
А Витя рукой трогал. И хотел взять, а я не давал. Бабушка сказала, что здесь нельзя играть мячиком, потому что мячик ускочит. Я стал просить, чтоб поиграть. Бабушка говорит:
- Ну, хорошо. Немножечко поиграйте. Только я воздух выпущу, чтоб не очень прыгал.
Бабушка так выпустила, что он совсем не прыгал. И мы немножко с Витей играли.
Потом бабушка сказала Витиной маме, что она ей покажет, как хорошо надо вязать, и пошла принести вязанье. Бабушка всех учит, как надо вязать. А Витина мама сидела и тоже вязала.
Витька стал мне мячик не давать и нарочно стал его пихать ногой. А Витина мама не глядела. Она всё вязала. А Витька так ногой его ударил, что мячик полетел за загородку. А я закричал со всей силы:
- Ой, упал! Упал!
И Витька закричал тоже со всей силы:
- В воду упал! В воду упал!
Витина мама очень испугалась, вскочила и как закричит:
- Ой! Спасите! Спасите!
Потому что она думала, что это Витя упал. А это вовсе не Витя, а мячик. А Витя только кричал. И внизу все люди стали кричать и бросать спасательные круги.
И один дядя всё кричал:
- Вот голова! Вон голова!
А это не голова, а мячик. Витина мама стала кричать:
- Это мячик! Это мячик!
А пароход всё равно остановился. И Гриша побежал туда, где палка. И ещё один дядя-матрос. И ещё один главный, в белом костюме.
И они отвязали лодку и спустили вниз, в реку. И потом стали грести и приехали к мячику. А к мячику ещё две какие-то лодки ехали. Чужие. Только наши всё равно раньше приехали и мячик достали. А дядя в белом встал в лодке и мячиком махал. И я боялся, что он его разорвёт, - так махал. А потом они ездили и доставали из реки спасательные круги.
Бабушка ко мне прибежала, и я думал, что она плачет. А это она так испугалась. Она думала, что я упал. А это мячик. Потому что Витька его так ногой бил. Бабушка сказала Витиной маме, что надо пойти и сказать капитану. А Витина мама забоялась и совсем ушла. И Витьку взяла.
А бабушка увела меня в каюту и сказала:
- Сиди.
КАПИТАН КО МНЕ ПРИШЕЛ
Бабушка пошла к капитану. А я боялся, что капитан мячик не отдаст. А это вовсе не я, а Витька. Потом наш пароход пошёл. Я всё сидел и в окно не глядел. И мне жалко было бабушку, что она пошла к капитану. Он её совсем заругает. А потом вдруг бабушка пришла, и у ней мячик. Очень мокрый.
Капитан тоже пришёл. Я испугался и стал скорей плакать, а капитан говорит:
- Это ты Алёшка? Ты что же это такое наделал, что пароход остановили?
Я сказал, что это не я, а Витька, и что Витька с его мамой потом убежали и теперь небось где-нибудь сидят. А ко мне вот капитан пришёл. И вот меня ругает. А я ничего не сделал. Капитан говорит:
- А в звоночек кто звонил?
А я ничего не стал говорить.
Капитан сказал:
- В звоночек-то ведь звонил? Вот в этот звоночек?
И он стал пальцем показывать. Показывал, показывал, да вдруг и позвонил.
А я сказал:
- Вот теперь вы будете говорить, что надо.
Капитан сказал:
- Вот и скажу, чтоб этого мальчика ко мне наверх унесли, где колесо крутят.
И пришла эта тётя, в белом переднике. А капитан сказал:
- Принесите этому мальчику чашку шоколада из буфета. Это не он мячик бросил. У него у самого чуть мячик не пропал.
И сказал:
- До свиданья.
А бабушка сказала:
- Извините.
Потом бабушка рассказала, что капитан очень испугался, потому что думал, что человек упал. И что все очень кричали. А потом он увидел, что это мячик, а вовсе не человек. Он в бинокль посмотрел. В бинокль всё видно, даже если очень далеко.
Капитан лодку послал, чтобы круги все собрали и привезли на пароход.
А то их прямо сто штук выкинули. А может быть, и не сто.
Потом тётя мне шоколад принесла и прянички. Бабушка сказала, что они бисквиты. Они совсем как пустые и очень вкусные.
А мячик высох, и бабушка его сложила в чемодан. И сказала, что до самого Киева не будет давать. А в Киеве я буду им играть.
ЯКОРЬ
Я капитана теперь не стал бояться. Потому что он знает, что мячик не я закинул в воду, а Витька. А в звоночек так он тоже небось позвонил.
И я пошёл с бабушкой наверх, где видно, как матросы колесо крутят. И видно, как капитан стоит. Или ещё какой другой главный, который матросам говорит, что им делать. Я никого не боялся. Потому что всё равно никого главнее капитана нет.
Бабушка сказала, что мы теперь на самом переде парохода и самый перёд называется нос.
Там вперёд торчала палка. Очень тонкая. А на палке висел, бабушка сказала, якорь. Он очень большой и железный. И он сделан из больших крючков. Сначала идёт палка железная, а книзу из неё выходят крючки. И от якоря к пароходу идёт цепь.
Я спросил бабушку:
- Почему якорь?
Бабушка говорит:
- Не почему якорь, а для чего якорь.
И что он для того, чтобы пароход мог стоять, где хочет. Захочет - у берега, а как захочет - прямо на середине реки. Возьмёт и станет, ему всё равно, что нет пристани. Матросы возьмут да пустят якорь в реку. А он на самое дно потонет. И за дно своими крючками как вцепится! Так и будет держаться. Прямо как когтями. А пароход к якорю цепочкой привязан. Сколько захочет, столько и будет стоять.
Потом приходил матрос Гриша, мой знакомый, и говорил, как они мячик доставали. Он думал, что я нарочно кинул. А я ему сказал, что это Витька ногой. Гриша сказал, что Витьке надо уши надрать. Я просил Гришу, чтоб посмотреть якорь.
Гриша сказал бабушке:
- Можно, мы с гражданином пойдём якорь смотреть?
Бабушка сказала, что можно и что она тоже хочет якорь смотреть.
Мы на самый-самый нос пошли. И видали, какие у якоря крючки. Они толстые, как у меня рука. Нет, ещё даже толще - как нога. А на другом конце у якоря кольцо. И потом цепь идёт. В пароход. Я спросил Гришу, когда якорь будут бросать: скоро или кет.
Гриша сказал, что сегодня не будут, а завтра, наверное, будут. Только ночью. Я тогда спать буду.
КАКАЯ КУХНЯ НА ПАРОХОДЕ
Бабушка сказала, что это ничего, что я спать буду. Зато мы сейчас пойдём кухню смотреть. Гриша бабушке сказал, что надо кухню смотреть. И сказал, что у них три кухни. И там всё время жарят.
Мы с бабушкой пошли по лестнице вниз, там тоже была палуба. Только загородка кругом не из решётки, а как забор. И там было много людей. У них были узлы и всякие мешки, и они на них сидели и курили папиросы. И все говорили очень громко. Бабушка сказала, что им недалеко ехать и они скоро будут выходить, а потом другие будут приходить. И тоже ехать. Там была одна каюта. У неё двери не было, а просто загорожено досочкой. А там чай дают. И баранки. И яблоки. И ещё рыбу. Я стал бабушку просить, чтобы она мне купила такую рыбу. А бабушка сказала, что эта рыба очень солёная и я её есть не буду. Бабушка только купила мне два яблока.
Потом была ещё дверь, и там был дядя, очень толстый. Весь в белом, и на голове у него - белая шапка, как пузырь. В этой каюте плита, только не как у нас дома, а вся железная. На ней кастрюли стоят, большие, как вёдра. И ещё сковородки. Бабушка сказала, что это кухня и дядя-повар. Он варит обед, и ему очень жарко. Оттого он такой красный.
Дядя-повар увидал меня, что я гляжу, подошёл к самой двери и говорит:
- Ты что на обед хочешь? Пирожное, наверное, на обед хочешь?
А я сказал:
- Не хочу пирожного.
А повар сказал, что я молодец. И чтобы я ел на обед рыбу с картошкой. И что он очень вкусную сделает, лучше даже пирожного.
Бабушка сказала, что мы непременно попросим рыбу.
Повар вдруг испугался и побежал к плите. Он закричал:
- Ой! Ой! Котлеты горят!
Я стал смотреть, как горят. Бабушка мне сказала, что это значит - очень зажарились, а никакого огня не будет. Я думал, что как пожар. Потом мы с бабушкой над этим всё смеялись: котлеты горят!
ПРИСТАНЬ
Вдруг пароход загудел. Все люди встали и начали мешки подымать. Колёса перестали шлёпать, и пароход стукнулся так, что я чуть не упал, и бабушка тоже. А одна тётя совсем упала и корзинку уронила, и сама засмеялась. Это потому, что пароход в пристань стукнулся.
Мы к пристани пришли. И все стали выходить.
Матрос Гриша кричал:
- Успеете! Успеете!