Нюрнбергский процесс, Преступления против человечности (том 5) (29)

Нет сомнения в том, что никакой независимости этих организаций по отношению к германским властям не существовало. Тот факт, что вторая организация носила название правительства, не означает, что она обладала большей самостоятельностью. Речь идет только о различиях в форме, о природе которых я расскажу Трибуналу. Представляю в этой связи два документа, РФ-921 и РФ-922. Сопоставив эти два документа, вы увидите, что сделанное мной утверждение соответствует действительности. Эти два документа являются инструкциями, адресованными имперским комиссаром его ведомствам, занимавшимся законодательной деятельностью.

Документ РФ-921 датирован 10 октября 1940 года, это самое начало периода функционирования государственных советников. Привожу цитату из этого документа:

"Все декреты государственных советников до их опубликования должны представляться рейхскомиссару". Таким образом, все декреты высшей норвежской администрации находились под контролем рейхскомиссара.

Второй документ, РФ-922, датирован 8 апреля 1942 года. Он относится к периоду вскоре после создания второго квислинговского правительства. Оглашаю этот документ со второй фразы:

"Ввиду того, что 1 февраля 1942 года образовано национальное норвежское правительство, рейхскомиссар решил, что отныне нет более надобности в данной форме соглашения". Имелось в виду заключенное ранее письменное соглашение. "Тем не менее, такое изменение формальной законодательной процедуры не означает, что норвежское правительство может принимать законы и декреты без ведома компетентного ведомства рейхскомиссара. Его высокопревосходительство рейхскомиссар ожидает, что начальники всех отделов будут информировать его, сохраняя тесный контакт с соответствующими норвежскими отделами, обо всех готовящихся законодательных документах, причем в каждом случае будут устанавливать, не затрагивает ли данное законодательство германские интересы. При необходимости следует убедиться, что германские интересы будут приняты во внимание".

Таким образом, в одном случае мы имеем дело с формальным контролем, связанным с письменной санкцией. Во втором случае речь идет о контроле посредством информирования с привлечением различных ведомств, однако принцип остается неизменным. Создание местной власти в одной либо в другой форме представляло собой лишь средство выяснить, каким образом легче всего обмануть общественное мнение. Когда немцы поставили Квислинга на задний план, это было сделано по той причине, что, как считали немцы, государственные советники, как фигуры менее известные, с большей легкостью могут обмануть население. Когда немцы отодвинули Квислинга, то это было сделано по той причине, что первый маневр с очевидностью провалился, и потому, что, как предполагали немцы, официальное образование органа власти, квалифицируемого как правительство, могло бы создать впечатление, что суверенитет страны не ликвидирован. Можно было бы, однако, задасться вопросом, зачем применялись все эти уловки и почему нацисты к ним прибегали, вместо того, чтобы просто и откровенно не аннексировать страну. Этому есть весьма важная причина. Она существует в отношении как Норвегии, так и Нидерландов. Нацисты всегда предпочитали сохранять фикцию независимого государства и оказывать определенное давление изнутри, путем использования и поощрения развития местной партии. Имея в виду именно эту цель, немцы предоставили партии в Норвегии то преимущество, которое дает престиж. В Голландии они не действовали аналогичным образом, однако их общее поведение было проникнуто одним и тем же духом.

Прекрасной иллюстрацией политики немцев в Норвегии является так называемый норвежский закон, от 12 марта 1942 года. Цитирую:

"Закон о партии и государстве, 12 марта 1942 г.

1. В Норвегии "Национальное собрание" является основной партией государства и тесно связано с государством.

2. Организация партии, ее деятельность и обязанности ее членов устанавливаются фюрером партии "Национальное собрание".

Осло, 12 марта 1942 года.

Подписано: Квислинг, министр-президент".

С другой стороны, нацисты в крупных масштабах организовали систему дублирования функций в высших эшелонах власти. Фактически это является переносом в Норвегию немецкой системы, отличавшейся постоянным параллелизмом между государственной администрацией и партийными организациями. Повсюду насаждались немецкие нацисты, чтобы помогать и осуществлять надзор за норвержскими нацистами, которых поставили на официальные посты.

Так как данное положение представляет интерес с точки зрения захвата суверенитета и деятельности администрации, мне хотелось бы представить в качестве доказательства два документа, документы РФ-924 и РФ-925. Документы представляют собой выдержки из судебных допросов, производившихся норвежским судом, допрашивались два высокопоставленных германских чиновника из рейхскомиссариата в Осло.

Документ РФ-924 представляет собой протокол допроса Георга Вильгельма Мюллера, производившегося 5 января 1946 года. Вильгельм Мюллер был начальником отдела в министерстве общественного просвещения и пропаганды. Информация, которую сообщает Мюллер, более конкретно относится к функционированию службы пропаганды, однако, следует учесть, что аналогичные методы применялись и в общем плане, что и признается в ходе данного допроса. Цитирую документ РФ-924:

"Вопрос: В 1941 году никто в вашей стране не думал о военных последствиях. В то время наверняка предпринимались попытки сформировать норвежский народ по образцу идеалов национал-социализма?

Ответ: Они это пытались делать до самого конца. Вопрос: Какие практические меры осуществлялись для того, чтобы норвежский народ был сформирован по национал-социалистскому образцу?

Ответ: Они по возможности поддерживали норвежскую национал-социалистскую партию, и достигали они этого в первую очередь путем значительного укрепления партийных организаций".

Вопрос: Как достигалось укрепление? Ответ: В каждой провинции назначались немецкие национал-социалисты в помощь норвежским национал-социалистам.

Вопрос: Применялись ли другие практические меры? Ответ: Это делалось во всех сферах, даже в сфере пропаганды, с помощью пропагандистов из эйнзатцштаба, которые передавались в их распоряжение. Это также делалось в Осло в центральных органах национал-социалистской норвежской партии.

Вопрос: Как работали эти пропагандисты? Ответ: Они работали в тесном взаимодействии с норвежскими пропагандистами и давали последним указания.

Гребе делал это в силу своего двойного официального качества руководителя управления пропаганды в рейхе-комиссариате и руководителя местной группы.

Вопрос: Как это делалось?

Ответ: Такие консультации и совещания проводились даже для представителей самой высшей партийной иерархии. Для этой цели специально назначался человек. Сначала это был Вегелер, потом Нейманн, потом Шнурбух, который выполнял задачу укрепления идей национал-социализма внутри норвежской национал-социалистской партии.

Вопрос: В эйнзатцштабе имелись специалисты из различных сфер, в задачу которых входило устанавливать контакты с норвежцами и давать им полезные советы. В каких сферах это делалось?

Ответ: Там были организаторы и прежде всего инструкторы, руководители СА и СС. Пока он сам не возглавил эйнзатцштаб, нами руководил господин Шнурбух - специалист по прессе, пропагандист.

Трибунал обратит внимание в этом допросе на фамилию Шнурбух, который возглавлял эйнзатцштаб и отдел, существовавший для связи с местной партией и проникновения в нее. Хочу процитировать выдержку из допроса Шнурбуха, проводившегося 8 января 1946 года, документ РФ-924.

"Вопрос: Как германские ведомства пытались добиться такого перехода к национал-социализму?

Ответ: Мы стремились укрепить Движение, действуя теми же методами, которые мы привыкли применять в Германии, чтобы вести за собой массы... Норвежская национал-социалистская партия имела то преимущество, что в ее распоряжении были все средства информационных служб и пропаганды. Однако, мы вскоре убедились, что поставленная цель не может быть достигнута. После 25 сентября 1940 года настроение общественности в Норвегии внезапно изменилось, когда нескольких государственных советников назначили национал-социалистскими государственными советниками. Дело в том, что в апреле 1940 года норвежский народ считал действия Квислинга предательством.

Вопрос: Каким образом вы материально помогали норвежской национал-социалистской партии в ведении такой пропаганды? Каким образом вы инструктировали партию?

Ответ: В то время, когда я занимал свою должность, когда организовывалась пропагандистская кампания, ее всегда приводили в соответствие с той пропагандой, которую вели в Норвегии немцы.

Вопрос: Издавали ли вы какие-либо директивы для партии "Национальное собрание"?
[1] [2] [3] [4]