Убить Марко Поло (рассказы) (3)
[1] [2] [3] [4]Тем временем мотоциклист, не оглянувшись на взбудораженных нижних стариков, взбежал по лестнице и распахнул дверь гостиной второго этажа. При нем не было ни цветочной корзины, ни нарядной бонбоньерки в целлофане, а только игуана с гребнем, и это вызывало удивление и нарушало привычный ход событий.
- Господин Ципельзон! - откинув забрало шлема, позвал мотоциклист и оглядел собрание. Но никто почему-то не откликнулся.
- Вон он! - сказала сестра из-за стойки, указывая на тучного старика в чесучовом костюме. Старик Ципельзон страдал болезнью Паркинсона - голова его тряслась, руки ходили ходуном, а живот колыхался под просторным пиджаком.
Мотоциклист, шаркая подошвами высоких шнурованных ботинок, подошел к старику и наклонился над ним. Из-за плеча хозяина игуана цепко глядела на Ципельзона.
- Я Зевик, твой внук, - приблизив лицо к уху старика, сказал мотоциклист. - Сын Леи. Ну, вспомнил? - Он, как видно, сомневался в памяти деда.
- Зевик... - задумчиво повторил Ципельзон, глядя на игуану. - Какой ты стал большой.
- Я школу в этом году кончаю, - сказал Зевик. - Понимаешь, мне долларов двести вот так нужны! - Он показал жестом, ребром ладони, как ему нужны двести долларов. - Я мимо ехал, дай, думаю, заскочу. А, дед?
- А зачем тебе деньги? - с интересом спросил Ципельзон. Ему не хотелось отпускать внука. - Мама не дает?
- Не дает, - сказал Зевик. - Думает, что на травку.
- Ты куришь травку? - спросил Ципельзон.
- Ну как все, - сказал Зевик. - Немного... Дай, дед! Я ведь все равно достану!
Представив себе, как Зевик намеревается доставать деньги, Ципельзон вздохнул и потянулся к карману за кошельком.
- Приходи еще, Зевик! - отслаивая бумажки, сказал Ципельзон. И передай привет маме!
Зевик наклонился еще ниже - игуана испуганно и яростно вцепилась пальцами в его комбинезон - и прикоснулся губами к ежику белых волос на голове деда.
Минутой спустя внизу взревел мотор мотоцикла. Нижние старики, глядя на отъезжающего, опасливо прикрылись локтями и газетами.
А наверху, в гостиной, Ципельзон объявил:
- Это мой внук! Видели, какой красавец? Он опять приедет на той неделе.
Старики молчали. Они завидовали Ципельзону до сжатия сердца, до комка в горле.
В неподвижной тишине прошелестела перелистываемая страница книжки: улыбчивая Ривка Лиор, укрепив томик на пюпитре, блуждала среди диких тибетских гор и своими безупречными зубами грызла дзампу из кожаного мешка.
- Вы только послушайте! - положив ладони на книгу, воскликнула Ривка.
- Что там еще случилось? - подъезжая на своем кресле, угрюмо спросил поэт.
- Эти тибетцы просто преступники, бандиты! - в крайнем волнении продолжала Ривка Лиор. - Вы только представьте себе, что они вытворяют со своими стариками!
- Ну что? - спросил Мануэль Зильбер из восьмой комнаты.
- Когда старики начинают болеть, дети тащат их на вершину ближайшей горы! - сообщила Ривка и улыбнулась жалкой улыбкой.
- Какие дети? - спросил Зильбер.
- Точней говорите! - потребовал Мендель Лубоцкий.
- Их! - всплеснула руками Ривка Лиор. - Их собственные дети! Они бросают своих родителей на горе, а потом прилетают орлы и... и...
Известие о тибетских стариках, брошенных птицам на расклев, произвело на собрание сильное впечатление. Каждый поместил себя на место брошенного старика, увидел дикое солнце в фиолетовом небе, услышал свист крыльев пикирующих орлов.
- Не может быть! - подвела черту Леа Текоа, актриса. - А куда смотрят власти?!
- Но вот тут написано! - Ривка сняла книгу с пюпитра и подняла ее над головой.
- Это чудовищно! - упавшим голосом сказал Мануэль Зильбер. - Мы должны протестовать. К нам прислушаются!
- Давайте устроим демонстрацию! - внесла предложение Ривка Лиор и улыбнулась искательно.
- Нет, нет! - досадливо отмахнулся Мендель Лубоцкий. - Где ее устраивать? Перед кнессетом? Глупости!
- Нет, не глупости! - тряся головой, вмешался Ципельзон. - Перед китайским посольством! Нам хорошо, а им плохо. И мы ровесники, несмотря на национальность.
- Надо написать обращение, - нервно разъезжая по гостиной, предложил поэт Реувен Гилад. - И я скажу вам, куда: в ООН! И все подпишем!
Мендель Лубоцкий собрался было возразить, но передумал: предложение поэта всем пришлось по вкусу.
- Кто будет писать? - спросил Мендель.
- Давайте, я! - сказала Ривка Лиор. - У меня почерк хороший.
- Я продиктую, - сказал поэт и решительным движением надвинул шляпу на лоб. - Сестра, бумагу!.. Пишите: "Господин Генеральный секретарь! Мы искренне возмущены положением, создавшимся в горных районах Тибета. Пожилые люди подвергаются неслыханным издевательствам со стороны своих ближайших родственников: брошенные в горах, больные и обессиленные, но еще живые, они становятся добычей хищных птиц. Мы, израильтяне "золотого возраста", выражаем в этой связи решительный протест и требуем немедленного пресечения кровавого безобразия. Завершая свой земной путь в теплой атмосфере внимания и любви, мы с содроганием следим за страданиями наших тибетских сверстников. "Уважай отца своего и мать свою" - этой нашей заповедью обязаны руководствоваться все жители планеты, и Вы, господин Генеральный секретарь, первым должны выступить в защиту человечности". Сестра, спуститесь вниз, пусть они там тоже подпишут.
- Вы им лучше сами все объясните, - уклончиво сказала сестра из-за стойки. - Сейчас кого-нибудь оттуда пригласим.
Вулодя Маркадер никогда не бывал в гостиной второго этажа. Подъем по лестнице не показался ему тяжким.
- Присаживайтесь! - услышал он, переступив порог гостиной.
Воздух в комнате был прохладен, кондиционер работал почти неслышно. Вулодя, проходя, глянул в окно. Нижние старики сидели на своих стульях, уставившись на стеклянный фасад гостиной. Вызов Вулоди наверх удивил и растревожил стариков под пальмами. Трудный выдался нынче денек: жара, камень угодил в орденоносца, а теперь Вулодю Маркадера вызвали.
- Вот, пожалуйста, - сказал поэт, подъехав к Вулоде. - Прочитайте! - И протянул аккуратно исписанный лист.
Вулоде Маркадеру приятно было сидеть в верхней гостиной; он читал не спеша, шевеля губами.
- Ну и что? - прочитав, спросил Вулодя.
- Мы предлагаем вам подписать это обращение, - веско сказал Реувен Гилад. - Вам и всем вашим товарищам.
[1] [2] [3] [4]