Глава 11. СТАДИИ ИГРЫ

Теперь мы подошли к миттельшпилю — стадии, в которой соперники начинают мериться силами. Фигуры развиты, короли находятся в безопасности (или, в случае обоюдоострой игры, наоборот), боевые порядки полностью развернуты. Наступает время для творчества, всплесков энергии и фантазии. В начале игры фигуры пассивны, пружина сжата, и фигуры занимают позиции, необходимые для накопления энергии. В миттельшпиле же пружина разжимается, и происходит взрыв.

Шахматист очень редко может полностью осуществить свой замысел уже в конце дебютной стадии, и почти никогда не бывает так, чтобы оба соперника были довольны своим положением. Вы все время пытаетесь разгадать планы соперника, стараетесь их расстроить, а он поступает точно так же с вашими планами. Это означает, что по ходу игры постоянно происходит переоценка возникающих позиций. Даже если в другой партии вы имели точно такую же позицию, очень важно оценить ее заново, так как ваш соперник тоже знаком с той партией и мог подготовить хитроумную ловушку. Наш анализ материала, времени и качества похож на так называемые «доклады SWOT», применяемые в корпоративном мире. Аббревиатура SWOT расшифровывается как «достоинства, недостатки, возможности и угрозы». Перед разработкой стратегии необходимо тщательно оценить ситуацию по каждой из этих позиций. Надо также учитывать возможность немедленных тактических действий. Можно ли создать угрозу, которая заставит соперника перейти к обороне и сорвет его план игры? Не лучше ли временно отложить глубокие стратегические планы и отреагировать на непосредственную угрозу?

При отсутствии тактических мотивов мы можем продолжить разработку стратегии и наметить промежуточные цели. Разумеется, этот процесс начинается еще в дебютной стадии. Имейте в виду, что стадии игры не имеют четких границ и определяются лишь общими признаками, которые при повышении класса игры становятся все более условными. Нужно постоянно «переключать передачи» в зависимости от текущей ситуации.

В миттельшпиле присутствуют все элементы, поднимающие шахматы до уровня искусства. Плохую дебютную подготовку можно замаскировать блестящим тактическим мастерством. Глубокие расчеты могут гармонично сочетаться со смелыми находками. Когда динамическая мощь фигур возрастает до предела, катастрофа возможна в любой момент. Это — атакующая стадия, и борьба за инициативу здесь имеет определяющее значение.

Существуют общие принципы разыгрывания типовых позиций миттельшпиля, которые каждый может постичь на собственном опыте. Чем больше вы играете, тем лучше видите закономерности и выбираете решения, показавшие свою эффективность в прошлом. Тем не менее у вас остается большой простор для творчества. Оно проявляется главным образом в способности применить известные принципы в новых ситуациях и находить оригинальное и даже парадоксальное решение, которое называется «этюдным ходом».

Все исследования типовых позиций миттельшпиля, которых не так уж много, основаны на его связи с дебютной стадией. Дебют определяет контуры миттельшпиля, поэтому бывает очень полезно и даже необходимо расширить исследования дебютной стадии и вывести ее в «реальный мир» миттельшпиля. Поэтому так важно изучать реальные шахматные партии, а не просто последовательность дебютных ходов. Кстати, и в большинстве бизнес-школ вместо теоретического анализа применяют так называемый метод кейсов — обучения на материале конкретных ситуаций. Никакие подготовительные уроки не могут предвосхитить всех деталей настоящего сражения. И никакое планирование в «башне из слоновой кости» не заменит опыта в реализации планов. В соответствии с этим принципом всегда полезно рассматривать многочисленные последствия наших решений. Нужно создать несколько сценариев «А что, если…», логически вытекающих из нашей подготовки. В жизни вряд ли возможно предсказать реальный итог с абсолютной точностью, ибо мир, в отличие от шахмат, для этого слишком сложен. Однако такое моделирование помогает развить критическое восприятие действительности.

Эндшпиль

Если оба соперника выживают в дыму и пламени, в атаках и контратаках миттельшпиля, игра переходит в эндшпиль. Облюбованный писателями как метафора заключительной стадии, эндшпиль является результатом размена фигур. Когда динамический потенциал противоборствующих сторон уменьшается до минимального уровня, миттельшпиль переходит в эндшпиль. На поле боя остается лишь горстка выживших, и в действиях сторон теперь преобладают точные расчеты и холодная логика.

Если дебют и миттельшпиль остаются еще сравнительно неисследованными областями, то методы разыгрывания эндшпиля разработаны почти с математической точностью. В этой технической стадии воображение уступает место строгому расчету. Тем не менее нельзя сказать, что здесь всё предопределено. Результат остается неясным, и всегда есть шанс переиграть соперника. При наилучшей игре обеих сторон эндшпиль приходит к логическому завершению, но нередко допускаются и ошибки, которые бывает трудно исправить.

В реальной жизни эндшпиль соответствует мирным переговорам после окончания военных действий. Такой мастер «эндшпиля», как Талейран, на Венском конгрессе (1814— 1815) смог спасти Францию от распада путем умелых маневров. После поражения своего императора Франция не имела влияния на конгрессе, сформировавшем очертания новой Европы, перекроенной в огне наполеоновских войн. Талейран успешно сыграл на противоречиях в стане победителей и создал новые союзы, сохранившие большую часть территориальных границ Франции.

Нет ситуации противнее той, когда после сильно разыгранного дебюта и блестящей атаки в миттельшпиле вы теряете все шансы на победу из-за одного неверного хода в эндшпиле. Такое произошло в одной из партий моего матча за мировую корону с Найджелом Шортом (1993).

В ожесточенной дебютной дуэли мне удалось поставить под сомнение идею, уже испытанную Шортом в начале матча. Я вышел из дебютной стадии с заметным преимуществом и в миттельшпиле успешно отразил все попытки Шорта восстановить равновесие. К эндшпилю у меня было материальное преимущество. Игра упростилась почти до предела: у соперника оставалась ладья, а у меня — ладья и две пешки. Позиция была выигрышная, и я только ждал, когда Шорт признает свое поражение, что было моей первой ошибкой. На последних ходах партии мы оба перешли на «автопилот», но потом было выявлено, что ближе к концу мы совершили грубейшие ошибки. Даже в такой простой позиции я умудрился допустить просчет, сделав «естественный» ход пешкой, дававший моему сопернику шанс спасти партию сильным защитным маневром. Но Шорт упустил свою удачу: он ответил столь же «естественным» ходом и через несколько ходов сдал партию.

Как чемпион мира и претендент могли оба совершить грубые ошибки в эндшпиле с небольшим количеством материала на доске, не предвещавшем никаких осложнений? Техническая стадия может выглядеть скучной из-за ограниченных возможностей для творчества, для проявления шахматного искусства. А скука ведет к невнимательности и ошибкам.

Игра в эндшпиле обычно оценивается по бинарной шкале: она либо хорошая, либо плохая, в ней почти нет места индивидуальному стилю. Но лучшие мастера эндшпиля черпают вдохновение в деталях и в обязательной точности игры.

Осторожные, терпеливые и расчетливые шахматисты достигают в эндшпиле немалых высот. К примеру, Смыслов, Петросян и Карпов преуспели в этой стадии игры больше, чем Спасский и я. Прирожденные мастера атаки, ценящие динамизм миттельшпиля и дебютное творчество, часто решают судьбу партии раньше, чем она переходит в эндшпиль, хотя бывают и исключения.

Такое разделение наших навыков и предпочтений, пусть даже в обобщенном виде, представляет исследовательский интерес. В чем заключаются наши сильные стороны? Может быть, это творческая подготовка? Гибкие действия? Глубокая проработка деталей? Не избегаем ли мы чего-то из вышеперечисленного? Многие шахматисты чрезмерно полагаются на одно или на другое, что ограничивает их развитие и не позволяет добиться выдающихся успехов.

Лично для меня это всегда означало, что я должен держать под контролем свою склонность к решительным действиям и понимать, что иногда она может приводить к нежелательным результатам. Любовь к динамичным осложнениям часто заставляла меня избегать упрощений, когда такой выбор был наиболее разумным. Эта склонность выходит за рамки шахматной доски, где интуиция обычно меня не подводит. Шахматный опыт сделал мой переход к политической деятельности более плавным. Он помог мне понять, когда нужно остановиться, прекратить «стрельбу из всех орудий» и переключиться на дипломатию.

«Перед эндшпилем боги поставили миттельшпиль»

Это известное высказывание Зигберта Тарраша подчеркивает опасность недооценки динамических факторов при переходе к эндшпилю. Есть несколько других типичных психологических проблем, тесно связанных с критическими моментами перехода от одной стадии к другой. Даже хорошо подготовленный шахматист может запоздать с критической оценкой позиции на ранней стадии миттельшпиля. Механические ходы могут сойти с рук в дебюте, пока фигуры соперников не вошли в столкновение, но потом они приводят к неприятным сюрпризам, особенно если ваш соперник придерживается более агрессивной тактики, чем вы. Иными словами, порой он может играть уже в миттельшпиле, пока вы находитесь еще в дебютной стадии.

Бывают случаи, когда один шахматист успокаивается после перехода в технический эндшпиль, но вскоре обнаруживает, что его соперник по-прежнему играет миттельшпиль.

В одиннадцатом туре шахматной олимпиады в Словении (2002) я играл черными фигурами против немецкого гроссмейстера Кристофера Лутца. Игра постепенно упрощалась и перешла к позиции без ферзей и лишь с тремя фигурами у каждого соперника. Лутц завел своих коней на дальний край доски, где они увязли в поисках сравнительно незначительных выгод. В эндшпиле такая потеря времени не всегда является важным фактором. Но пока его фигуры находились на другой стороне доски, я увидел возможность, несмотря на ограниченный материал, провести атаку на его короля.
[1] [2] [3]