Часть третья. ЭЛЬАЗАР - КРАСА БИТВЫ (1)

- Где вы, сыновья мои, сильные и гордые сыновья мои? - шептал он на иврите, а не по-арамейски, расставляя слова в том торжественном строе, как это принято в наших старинных свитках. - Где вы, сыновья мои ?

- Здесь, - ответил я. - Здесь, отец.

- Тогда, Шимъон, поцелуй меня в губы, - сказал он. - И пусть передастся тебе остаток сил, еще сохранившийся во мне. Слушай, что я скажу, ибо ты силен, мужествен и устремлен к цели, каким был я.

Я поцеловал его. Подняв руку, он погладил меня по лицу, ощутил на моих глазах слезы и покачал головой:

- Нет, нет, не плачь. Разве ты женщина, чтобы плакать над умирающим? Всякой плоти суждено умереть, не следует из-за этого плакать.

- Я не буду плакать, - пробормотал я.

- Теперь слушай, что я тебе приказываю. В его голосе послышалась прежняя властность, столь свойственная адону.

- Мы маленький народ, крошечный народ, судьба нас забросила в гущу других народов, и как нам выжить, если не будем следовать стезею добра? Ибо несхожи пути наши с путями других народов, и Бог наш несхож с другими богами. Да будет благословен Господь наш, Бог Израиля, и все те, кто блюдут договор с Ним, ибо что изрек Господь?

Я покачал головой.

- Что изрек Господь, Шимъон? "Иди по стезе правды, возлюби добро и возненавидь зло". Так Господь избрал нас, упрямый, жестоковыйный народ; и еще было в его договоре, что не должны мы преклонять колени ни перед кем - ни перед кем, Шимъон! Держите же высоко голову - или вся Иудея превратится в пустыню.

Долгая речь утомила отца; он, тяжело дыша, откинулся на руки Иоханана и закрыл глаза. Затем он продолжал:

- С тобой, Шимъон, остаются братья твои. Будь же сторожем брату своему ты один и только ты: препоручаю их тебе, препоручаю их тебе. И если будет в Израиле мужчина, или женщина, или ребенок, которых нужно будет поддержать, которых нужно будет накормить, которые попросят о помощи или милости, - да не отвернешься ты и не пройдешь мимо, Шимъон бен Мататьягу, и да не зачерствеет твое сердце, не зачерствеет твое сердце...

Затем он позвал:

- Иегуда! Иегуда, сын мой! Иегуда склонился над ним, и отец взял его руки и поцеловал.

- Ты Маккавей, - сказал старик, - и люди пойдут за тобой, и станешь ты их вождем, Иегуда. Не возражай...

- Все будет так, как ты говоришь, - прошептал Иегуда.

- Ты станешь вождем - таким, как Гидеон. И ты, Иоханан, мой первенец, мягкий и добрый Иоханан, и ты, Эльазар, краса битвы за свободу, и ты, Ионатан, дитя мое - дитя мое Ионатан, подойдите все ко мне, и я обниму и поцелую вас, и затем я скажу: "Слушай, Израиль: Господь, Бог наш..."

Он откинулся назад, и его ястребиное лицо неожиданно смягчилось, и он уснул навеки. И длинные, белые, точно снег, волосы и белая борода были ему как саван. Я вышел под дождь, где, накрывшись плащами, ждали люди.

- Адон Мататьягу скончался, - сказал я, - да будет Господь милостив к нему, отцу моему.

И я вернулся, чтобы плакать вместе с братьями; и сквозь шум неперестававшего дождя я слышал, как плачут люди.
[1] [2] [3] [4]