Автор неизвестен. Очерки по истории еврейского народа (34)

Однако немалое влияние имели и местные условия. На Украине особенно обострились конкуренция и напряженность между преуспевающими христианскими городскими элементами и сельскими богатеями-кулаками, которые после отмены крепостного права стали заниматься торговлей и ростовщичеством, с одной стороны, и евреями, участие которых в хозяйственной жизни страны достигло в шестидесятых и семидесятых годах больших размеров, с другой стороны.

Это экономическое соперничество в издавна отравленном юдофобством краю, где народные песни и легенды со времен Хмельницкого и гайдамаков восхваляли насилие над евреями, оказалось благоприятной почвой для антиеврейских эксцессов.

С воцарением Александра III организаторами погромов были пущены слухи, что царь разрешает "бить жидов" из мести за убийство его отца "еврейскими революционерами". А когда разразились погромы, медлительное и уклончивое поведение властей еще более укрепило это мнение, в особенности после заявлений некоторых царских чиновников, возлагавших главную ответственность за погромы на самих же евреев повинных якобы во вспышке "народного гнева" из-за "экономической эксплуатации" ими "коренного населения". Эта концепция была особенно охотно усвоена правящими кругами, в первую очередь - министром внутренних дел Игнатьевым, стремившимся упразднить либеральный реформы Александра II и {558} укрепить нового царя в его решении неуклонно проводить реакционную политическую линию самодержавия.

Для оправдания этой политики в августе 1881 г. был опубликован указ об учреждении в каждой губернии "черты оседлости" особой комиссии, в состав которой должны были войти представители разных сословий. Задачей этих комиссий было определение вреда, якобы причиняемого "коренному населению" экономической деятельностью евреев. Особый подбор членов комиссий и полученные ими наставления, проникнутые духом антисемитизма, привели к тому, что подавляющее большинство их пришло к заключению о необходимости ограничить участие евреев в хозяйственной жизни страны. Некоторые комиссии, однако, предложили разрешить евреям селиться во всех областях России, чтобы разредить их скученность в "черте оседлости".

Отношение к евреям стало важным фактором внутренней политики государства, и различные элементы пытались использовать его для достижения своих целей. В конце 1881 г. был устроен погром в Варшаве, возможно, с намерением привлечь симпатии поляков к русским властям или с целью доказать миру, что не только русские, но и поляки ненавидят евреев. Однако ответственные представители польской общественности категорически отмежевались от погромных выступлений.

Кровавый погром разразился весной 1882 г. в городе Балте, на румынской границе, как видно, по инициативе местной администрации. Несколько евреев было убито и многие были изувечены. Правительство, по-видимому, было смущено проявлением "административной инициативы" такого рода. Игнатьев был вскоре смещен и на пост министра внутренних дел был назначен Д. А. Толстой, реакционер старой школы, относившийся отрицательно к проведению в жизнь правительственной политики с помощью толпы. И действительно, после его назначения погромное движение по существу прекратилось, хотя кое-где эксцессы еще продолжались. Последний погром восьмидесятых годов произошел в 1884 г. в Нижнем Новгороде.

Перед тем как выйти в отставку, Игнатьев подготовил ряд репрессивных антиеврейских декретов, основанных {559} на предложениях губернских комиссий. Они были изданы в форме "Временных правил" и опубликованы 3 мая 1882 г. По этим "правилам" евреям было запрещено вновь селиться в деревнях, даже в пределах "черты оседлости"; приобретать недвижимое имущество вне городов и арендовать земельные угодья; открывать торговые заведения по воскресным дням и христианским праздникам.

Эти "правила" причинили огромный экономический ущерб евреям, которым и без того приходилось тяжело бороться за свое существование в условиях ненормальной скученности населения, постоянно увеличивавшегося в городах и местечках "черты оседлости" вследствие большого естественного прироста. Но еще хуже материального урона было то, что эти новые "правила", отражавшие антиеврейскую политику правительства, оказали пагубное влияние на поведение местных властей.

Чиновничество и полиция, и до того известные своим взяточничеством, еще больше усилили давление на евреев в целях вымогательства, уверенные теперь в том, что перед ними беззащитные жертвы произвола. Было очевидно, что правительство осуществит - неуклонно и посредством самых крутых мер объявленную политику "защиты коренного населения от еврейской эксплуатации".

Отношение правящей верхушки к евреям выразилось в характерном заявлении Игнатьева: "западная граница открыта для евреев". Иными словами: желательно, чтобы возможно большее число евреев покинуло Россию. Победоносцеву, назначенному обер-прокурором "Святейшего синода", приписывается циничное заявление о том, что треть русских евреев покинет Россию, треть - вымрет, а треть - крестится и совершенно ассимилируется.

Несмотря на этот прогноз, власти сочли нужным объявить - по крайней мере внешнему миру, - что они приступили к разрешению "еврейского вопроса" посредством соответствующего законодательства. С этой целью в начале 1883 г. была учреждена "Верховная комиссия по пересмотру законов о евреях", под председательством графа Палена. В продолжение пяти лет она собирала материалы и выслушивала показания экспертов, и, в конце концов, большинство ее членов пришло к {560} заключению, что следует постепенно расширить права евреев, с тем чтобы приравнять их к другим жителям государства. Однако царь, отклонив это предложение, согласился со мнением меньшинства, требовавшего сохранить ограничительные меры, и распустил комиссию.

Еще до опубликования "Временных правил" военное министерство издало приказ, вводивший процентную норму для еврейских военных врачей (5 проц. общего числа врачей в армии), "ввиду не вполне добросовестного исполнения ими обязанностей и вследствие их неблагоприятного влияния на санитарную службу в войсках".

Вопиющая несправедливость этого указа особенно возмутила еврейское общественное мнение потому, что всего лишь три-четыре года тому назад, во время русско-турецкой войны 1877-78 гг. в списках отличившихся военных врачей видное место занимали евреи. Вслед затем началась агитация за исключение евреев из правительственных учреждений и был запрещен прием новых еврейских служащих на государственные должности.

С 1889 г. еврей мог заниматься адвокатурой только с особого разрешения министра юстиции. В 1886 г. были введены впервые ограничения для еврейских учащихся в средних и высших учебных заведениях, а в июле 1887 г. была опубликована директива министра просвещения, устанавливавшая "процентную норму" в 10 проц. общего числа учеников в городах "черты оседлости", в 5 проц. в городах вне "черты оседлости" и в 3 проц. в Петербурге и Москве.

В сороковых и пятидесятых годах правительство принуждало евреев поступать в школы для получения образования на русском языке, теперь же оно почти закрыло перед ними доступ в учебные заведения. Так совершился крутой поворот: от стремления приобщить евреев к культурной жизни страны и ассимилировать их к решению изолировать их или заставить эмигрировать.

В особенности тяготел над еврейскими народными массами указ от 1886 г., в, силу которого семья юноши, не явившегося к отбыванию воинской повинности, подвергалась высокому денежному штрафу. Среди эмигрировавших в Америку было много таких молодых людей. Тяжело и болезненно ощущались еврейским населением также постоянно менявшиеся {561} указы О "праве жительства" вне "черты оседлости" и частые ночные облавы. Была совершена даже попытка объявить некоторые местечки деревнями, чтобы оправдать изгнание из них евреев. Но самым большим бедствием, постигшим евреев в результате этих гонений, было выселение их из Москвы в 1891 г., мотивированное необходимостью очистить "престольный град".

Почти двадцать тысяч еврейских ремесленников, проживавших в Москве на законном основании, были изгнаны из нее. Некоторые из них были выселены закованными в кандалы как преступники. Это мероприятие еще более поколебало доверие евреев к властям, вероломно нарушавшим свои же законы.

Вступление на престол Николая II не внесло существенных изменений в правительственную политику. Углубление пропасти между царским режимом и все ширящимися кругами русской общественности, боровшимися с притеснениями самодержавия, неминуемо должно было с течением времени привести к ухудшению отношения правящей верхушки к евреям и к большему пониманию их нужд со стороны враждебных существующему строю передовых элементов.

Писатели и мыслители, как В. Соловьев, В. Короленко и М. Горький, выступали в печати в последние годы XIX и в начале XX вв. с протестами против преследований евреев. Правительственные круги утверждали, что революционное движение в России - дело рук евреев и поляков, сообщников "врага внешнего".

В противовес оппозиционному лагерю, правительство решило раздуть юдофобские настроения толпы и использовать антисемитизм как политическое оружие с целью упрочить свое положение и укрепить верноподданнические чувства. Сам царь, проникнутый ненавистью к евреям, поддерживал эту линию. Он даже ассигновал крупные суммы из секретного личного фонда на издание антисемитской литературы. По мере нарастания революционного движения усиливалась и антисемитская агитация.
[1] [2] [3] [4]