15 (1)

[1] [2] [3] [4]

15

Альвар уже забыл, когда в последний раз по-настоящему дрался. Кровь стучала в висках, сердце переполняла радость битвы. Он ворвался в свалку, раздавая удары направо и налево. И ему вдруг вспомнилось, почему он всегда старался уклониться от вызовов по подавлению беспорядков раньше, когда был простым полицейским.

Чей-то кулак врезал ему по ребрам, рука какого-то неизвестного вцепилась в волосы, чей-то тяжелый ботинок отдавил пальцы на ноге. Все это случилось буквально в мгновение ока. Альвар не мог с уверенностью сказать, что дал сдачи именно тем, от кого ему досталось. В этой потасовке невозможно было различить отдельных людей – только безумное месиво из тел, кулаков, ног, перекошенных лиц с разинутыми в крике ртами. Вот он прорывается через плотную толпу полицейских и поселенцев и в одно неуловимое мгновение оказывается в окружении озверевших Железноголовых.

Альвар был ошеломлен. Крики, стоны, ругань, боль – это было ужасно! Колонистам, которых постоянно прикрывали роботы, редко доводилось чувствовать. Альвара поразила сила необычного ощущения.

Он содрогался от боли при каждом ударе, все инстинкты кричали – бежать, бежать отсюда прочь! Но чувство долга и гнев победили: он должен остаться, это его работа, и, кроме всего прочего, надо было раздать долги. Ему не часто выпадал случай врезать кому-нибудь по зубам. А разбирать, кто прав, кто виноват, было некогда.

Тела сшибались, кулаки с хряском врезались в плоть. Поначалу казалось, что ни одна из сторон не побеждает, но вот Железноголовые начали сдавать. Железноголовые были мастаки наскочить да удрать и в основном имели дело не с самими поселенцами, а с их собственностью. Никогда еще они не сходились в драке с парнями такого бандитского вида, как эти поселенцы, что пришли сегодня на лекцию.

А эти поселенцы и вправду были самые что ни на есть головорезы. Крепкие парни – когда какой-нибудь Железноголовый сбивал поселенца с ног, тот тут же вставал и давал сдачи. А Железноголовые катились наземь от одного доброго пинка поселенца, воя от боли.

Если подумать, так ничего в этом удивительного и нет. В конце концов, роботы всю жизнь берегли Железноголовых от малейшей опасности, и они понятия не имели, что такое синяки и ушибы. У них их просто никогда не было! А поселенцы – по крайней мере, парни вроде этих головорезов – наверняка не раз сшибались друг с другом в жестоких потасовках, которые то и дело случались в Сеттлертауне.

Но Железноголовые были еще далеки от панического бегства. И среди них нашлись такие, что, не дрогнув, продолжали драться. Альвара это устраивало – не меньше, чем поселенцев. Железноголовые за последние годы донельзя досадили полицейскому управлению. Но тут кто-то снова наступил Альвару на ногу, и он вскрикнул от боли.

Сзади кто-то орал прямо ему в ухо. Альвар круто развернулся к крикуну. И внезапно столкнулся нос к носу с разъяренным Симкором Беддлом, неукротимым лидером Железноголовых.

Шериф ухватил Беддла за ворот и с непередаваемым наслаждением услышал его невразумительное испуганное бульканье.

Альвар тряхнул Беддла, отставил его в сторону, не ослабляя хватки. Сжал кулак, размахнулся, и…

…и тут, совершенно неожиданно, его руку обхватила могучая металлическая рука зеленого цвета и удержала, не давая пошевелиться. Альвар оглянулся, скользнул взглядом по залу. У кого-то хватило ума вызвать роботов, которые толпились в холле, поджидая хозяев. Один робот ничего не мог поделать с потасовкой. Но тысячу роботов, действующих как один, ничто не могло остановить. Роботы заполонили весь зал, они растаскивали драчунов, встревали между людьми, которые исступленно кидались друг на друга, подчиняясь непреложному Первому Закону.

Альвар мгновенно успокоился и отпустил Беддла, думая про себя: «Хм-м… Теперь, когда все кончилось, это кажется даже забавным!»

И все было бы еще прекраснее, если бы он успел всего один-единственный раз двинуть кулаком.

Летя от лекционного зала домой, Фреда чувствовала себя препаршивейше. Йомен, который ее провожал, был не самой блестящей компанией. Он не умел успокаивать.

Впрочем, все могло быть и хуже. Все остальные улетели на собственных аэрокарах. С Йоменом было не сладко. Но по сравнению с перспективой, скажем, видеть рядом буквально раздавленного Губера Эншоу, это было настоящим удовольствием.

Нельзя, конечно, сказать, что Фреде в самом деле нравилось лететь с ним. Когда в соседнем кресле сидит и молчит раздосадованный, злой коллега, пока робот ведет аэрокар, это нисколько не напоминает увеселительную прогулку.

С другой стороны, вряд ли было бы лучше, если бы Йомен сейчас заговорил. Фреда и так прекрасно знала, что он мог сказать.

– Он знает, – неожиданно сказал Йомен.

Фреда закрыла глаза и откинулась в кресле. Какое-то мгновение она раздумывала, не стоит ли прикинуться дурочкой и сделать вид, что она не понимает, о чем это он. Но Фреда не могла себе позволить пасть так низко, она понимала, что Йомену не в радость будет лишний раз объяснять то, что она и так прекрасно знала.

– Не сейчас, Йомен. Сегодня у нас был такой тяжелый день!

– Не думаю, Фреда, что мы можем позволить себе роскошь выбирать время и место для того, чтобы об этом поговорить. Мы в опасности. И я, и ты. По-моему, пора наконец что-то с этим делать. А если мы будем делать вид, что ничего такого не случилось, мы обречены.

– Хорошо, Йомен, давай поговорим. Что ты можешь предложить? Что, по-твоему, Крэш об этом знает? И почему ты так решил?

– Я думаю, он знает, что Калибан – робот без Законов. Я заметил, как он получил сообщение перед самой лекцией. У него все на лице было написано!

Фреда открыла глаза и повернулась к Йомену.

– А что с Горацио? До меня дошли только какие-то обрывки слухов, ничего конкретного.

– Ничего удивительного. Мы специально ничего тебе не говорили, чтобы ты могла спокойно выступить. На складе «Лимб» сейчас полно полиции. Кто-то видел, как Горацио вместе с высоким красным роботом уходил в кабинет надсмотрщиков. А через пять минут красный робот разбил окно, выскочил оттуда и убежал в нижние тоннели. А по пятам за ним неслись полицейские. Потом появились полицейские робопсихологи и увели Горацио. А перед самой лекцией Крэш получил какое-то сообщение. Я считаю, что Калибан разговаривал с Горацио и каким-то образом проявил свою истинную сущность, от чего Горацио переклинило. А полицейским робопсихологам удалось его вытащить.

Фреда закрыла лицо ладонями и тихо выругалась. Потом ответила, стараясь говорить рассудительно и спокойно:

– Да, это похоже на правду.
[1] [2] [3] [4]



Добавить комментарий

  • Обязательные поля обозначены *.

If you have trouble reading the code, click on the code itself to generate a new random code.