Глава семнадцатая. Сэтчем (2)

– Наши генеалогические права, доктор Венабили, – впервые за все время холодно и недружелюбно проговорила Рейчел, – никаким сомнениям не подлежат. и оспаривать их нечего. Они записаны на бумаге. Дом Сэтчема удерживал власть в течение всех этих поколений, и были случаи, когда мы сидели на Имперском троне и правили Империей.

– А в учебниках по истории, – упрямо возразила Дорс, – о правителях Сэтчема чаще всего пишется, что они были антиимператорами, и большая часть Империи их никогда не признавала.

– Все зависит от того, кто написал учебники истории. В недалеком будущем этим будем заниматься мы, поскольку некогда принадлежавший нам престол снова станет нашим.

– Чтобы этого добиться, вам придется развязать гражданскую войну.

– В этом не будет ничего страшного, – сказала Рейчел. Теперь она снова очаровательно улыбалась. – Но я бы не отказалась от помощи доктора Селдона, чтобы предотвратить подобную катастрофу. Мой отец, Манникс Четвертый, всю жизнь был мирным человеком. Он сохранял лояльность ко всем, кто бы ни забирался за эти годы на Имперский трон, и поддерживал экономику Трентора на плечах Сэтчема ради блага всей Империи.

– Не уверена, чтобы Император свято верил, что цели вашего отца именно таковы, – усмехнулась Дорс.

– Я тоже, – спокойно кивнула Рейчел, – поскольку все Императоры, восседавшие на троне во время правления моего отца, были узурпаторами. Узурпатор на узурпаторе. А узурпаторы не могут позволить себе такой роскоши, как доверие к истинным правителям. И все-таки мой отец сохранял мир. Но, конечно, он отдал немало сил созданию и обучению могущественной армии, призванной защищать этот мир, процветание и спокойствие в секторе. А Имперское правительство не противилось этому, потому что Сэтчем им был нужен мирным, довольным, спокойным и лояльным.

– Но лоялен ли он? – спросила Дорс.

– По отношению к законному Императору – конечно, – сказала Рейчел. – И сейчас мы достигли такого уровня, что можем без труда сбросить правительство – буквально одним ударом. И еще до того, как кто-то успеет вымолвить: «гражданская война», на троне уже будет сидеть истинный Император – или, если вам так больше нравится, Императрица. А на Тренторе асе будет тихо и мирно, как и было.

Дорс покачала головой.

– Позвольте, я вас немного просвещу? Как историк.

– Я никогда не против послушать, – пожала плечами Рейчел и чуть-чуть склонила голову к Дорс.

– Как бы велика и как бы прекрасно обучена ни была ваша армия, какие бы средства ни были у нее на вооружении, она все равно не справится с объединенными вооруженными силами Империи, расквартированными в двадцати пяти миллионах миров.

– О, доктор Венабили, вот вы сами и задели больное место узурпатора. Двадцать пять миллионов миров – и рассеянные, разбросанные по ним вооруженные силы. Громадные расстояния между формированиями; расхлябанные офицеры, отвыкшие от боевых действий, если к чему и готовы, так разве что только к тому, чтобы выступить за свои собственные интересы, а же никак не за интересы Императора. А наши силы все целиком собраны здесь, на Тренторе. Мы можем начать и кончить наше дело задолго до того, как просиживающие штаны на дальних планетах генералы и адмиралы почешутся и поймут, что они тут зачем-то нужны.

– Но когда поймут, то сюда прибудут силы, которым вы не сможете противостоять.

– Вы в этом уверены? – насмешливо спросила Рейчел. – К этому времени мы уже будем во Дворце. Трентор будет нашим, никто и не пикнет. Зачем же тогда Имперской армии вообще будет шевелиться, когда каждый марионеточный командующий получит в свое распоряжение собственную планету, собственную провинцию?

– Значит, вы именно к этому стремитесь? – удивленно спросил Селдон. – Неужели вы хотите уверить меня в том, что собираетесь править Империей, разорванной на кусочки?

– Вы совершенно правы, – кивнула Рейчел. – Я хочу править Трентором и прилегающими к нему планетными системами, которые составляют часть Тренторианской провинции. Мне гораздо более по нраву стать Императором Трентора, чем Императором Галактики.

– И вас устроит один только Трентор? Неужели? – недоверчиво спросила Дорс.

– Почему бы и нет? – с воодушевлением проговорила Рейчел, склонилась к столу и крепко уперлась ладонями в его крышку. – Именно об этом думал мой отец все сорок лет. Он и живет-то теперь только для того, чтобы своими глазами увидеть это. На что нам сдались миллионы миров, далеких миров, которые для нас ровным счетом ничего не значат, которые тянут из нас силы, оттягивают их на невообразимые расстояния; из-за них только неразбериха, сплошные скандалы, разбираться в которых – попусту тратить время. Наша планета, наш громадный город – вот та Галактика, которой нам хватит за глаза. У нас есть все, чтобы безбедно существовать. А остальная Галактика пускай распадается. Пусть каждый милитарист-марионетка получает свой жирный кусок, И биться за куски не придется. На всех хватит.

– Но они все равно будут биться, – возразила Дорс. – Никто не удовлетворится выделенной ему провинцией. Каждый будет считать, что соседу достался больший или лучший кусок. Каждый не будет чувствовать себя в безопасности и будет, как о единственной ее гарантии, грезить о владычестве над Галактикой. Это ясно, как дважды два, мадам Императрица Пустоты. Начнутся бесконечные войны, в которые втянут и вас, и весь Трентор, и в конце концов все рухнет, останутся одни руины.

– Ну если не смотреть дальше своего носа, можно нарисовать и такую картину, – с явной насмешкой проговорила Рейчел. – Если воспринимать уроки истории буквально.

– Ну а если смотреть дальше? – парировала Дорс. – У кого же еще брать уроки, как не у истории?

– У кого? – усмехнулась Рейчел, – А у него! – воскликнула она, показывая указательным пальцем на Селдона.

– У меня? – удивился Селдон. – Но я уже сказал вам: что психоистория…

– Не повторяйте того, что уже сказали, мой милый доктор Селдон, – оборвала его Рейчел. – Так мы ни до чего не договоримся… Как вы полагаете, доктор Венабили, мой отец никогда не подозревал об опасности затяжной гражданской войны? Неужели вы думаете, что он ни разу не употребил свой могучий ум на то, чтобы задуматься об этом? В последние десять лет он был готов в любой день завоевать Империю. Нужна была только убежденность в безопасности после победы.

– Которой у вас нет, – кивнула Дорс.

– Но которая у нас появилась, как только мы узнали о докладе доктора Селдона на Декадном Конгрессе. Отец мой слишком стар и не сразу понял, в чем дело. Но когда я объяснила ему, как это важно, он согласился со мной, и именно тогда формально передал мне бразды правления. Так и вышло, Гэри, что своим вступлением на пост мэра я обязана вам и вам же надеюсь быть обязанной вступлением на более высокий пост в будущем.

– Я никак не могу объяснить вам, что не в силах… – раздраженно начал Селдон.

– Неважно, что вы можете и чего не можете. Важно то, во что поверят или не поверят люди. Они поверят вам, Гэри, когда вы объявите, что психоисторический прогноз гласит, что Трентор может править сам собой, что провинции должны стать королевствами, которые будут жить в мире и добрососедстве.

– Я такого прогноза делать не собираюсь, – мотнул головой Селдон, – покуда не располагаю досконально разработанной психоисторией. И роль шарлатана играть не намерен. Если вам нужно нечто в таком духе, вот и прогнозируйте, я не против.

– Ну, Гэри, что вы говорите? Мне не поверят. Поверят вам. Вам, великому математику. Почему бы не потрафить народу?

– Представьте себе, – вздохнул Селдон, – о том же самом просил меня Император. Ему я отказал, так неужели вы думаете, что вам не откажу?

Рейчел некоторое время молчала, а когда снова заговорила, в ее голосе зазвучали почти умоляющие нотки.

– Гэри, подумайте, ведь я не Клеон – и это совсем не одно и то же. Клеон, несомненно, требовал от вас пропаганды, направленной на сохранение его положения на престоле. Это бесполезно, поскольку престол ему не сохранить. Разве вы не знаете, что Галактическая Империя переживает упадок, что так больше продолжаться не может? Трентор сам упорно катится по наклонной плоскости, и его тянут за собой, как гиря на шее, двадцать пять миллионов миров. Впереди нас ждет распад и гражданская война, что бы вы ни сделали ради Клеона.

– Что-то подобное я уже слышал, – сказал Селдон. – Может быть, это и правда, но что из этого?

– Ну так помогите же Империи распасться на части без всякой войны! Помогите мне захватить Трентор, наладить надежное управление административной единицей. Позвольте мне дать свободу всей Галактике, чтобы каждая планета пошла собственной дорогой, в соответствии со своими обычаями и культурой. И тогда Галактика снова оживет за счет торговли, туризма, культурных связей, и над ней перестанет маячить призрак угрозы разрыва, до которого ее обязательно доведет нынешнее правительство. Амбиции у меня самые скромные: один мир вместо миллионов, мир вместо войны, свобода вместо рабства.
[1] [2]