Ряженые (2)
[1] [2] [3] [4]- Слыхал ведь новость: продали наши квартиры. Скоро придут гроши будет дом, выделишь себе бо-ольшой кабунет.
Юра радостно кивал, но, пожалуй, больше горевал, чем радовался. Нахлынуло чувство - это не отцовскую квартиру продали. Всю его прошлую жизнь точно отрезали бритвой. Даже в уголовном лагере не было у него столь болезненного ощущения потери: надеялся вот-вот вернуться.
Как же не хотелось ему продавать отеческий дом, но куда денешься! Юра то и дело возвращался к этим мыслям...
Когда прощался перед отлетом в Израиль, прощался не со своим прошлым, некогда было с ним прощаться, а с плачущей Марийкой и Игорьком. А теперь схватило его за горло это прошлое. Отец за "кульманом", подмосковная "шарашка" из красного кирпича с решетками на окнах; отца кинули туда вслед за Туполевым; на сколько лет она сократила отцу жизнь?
Веселые застольные рассказы инженеров о новых книгах Воениздата с таинственными грифами "секретно" и "для служебного пользования".
-... В том бою не японцы побежали, - хохотали гости, летчики бывшей "истребиловки", - а мы дай Бог ноги... Непонятно, зачем врут?!
В доме всегда и все было необычным. Уникальные макеты первых пассажирских "ТУ..." Солнечные картины Рериха, которые Марийке не разрешили вывезти... Застольные откровения гостей... Да что там откровения?! Сам календарный отсчет времени в семействе Аксельродов был иной, чем всюду. Отец или его гости роняли, как нечто само собой разумеющееся: "Это были времена "Эр-пятых" или "Чаек". Или "ТБ-третьих"... Даже маме это было известно; не раз, после смерти отца, раскинет на столе, как карты, пожелтелые семейные фото, рассказывает: "это Р-5 ый" - перкалевый отцовский бомбовоз конца двадцатых, начала тридцатых, видишь, Юра, отца это так расстраивало, уродливое железное подбрюшье торчащего радиатора... Верткие "Чайки", отличившиеся на озере Хасан - это уж 39 год, предвоенный. А этот гофрированный летающий комод назывался "ТБ-3" или, в просторечии летчиков, "братская могила", а это уже сороковой, финская авантюра..."
... "Комод" особенно памятен городу Хельсинки, - как-то заметила она, добавив и вовсе им неслыханное: ... - Разве в "Правде" можно было прочитать, отчего почтовые открытки с одной и той же фотографией - разрушенная церковь в Хельсинки и убитые советской бомбой старухи-богомолки - находили у каждой "кукушки" - финского снайпера, живым в плен не сдававшегося...
Несомненно, он, Юрий Аксельрод, стал бы серьезным историком военной авиации СССР, если бы после лагеря его не увлекла история куда более древняя - еврейская...
Историю Израиля после 1948 года знал по дням, порой по часам, но убийства детишек на дорогах страны представить себе все же не мог...
Как-то Марийка убежала в свою больничку "Мисгав Ладах", на лекцию для молодых матерей. Юра остался на целый вечер один. Дети спали. Подошел к деревянной кроватке Авраама - Осеньки, о котором Марийка говорила, что он копия отца. В самом деле, похож. Губаст, щекаст. Скулы и глаза вразлет, не вполне библейские. Жизнерадостен. Розовые ножки кренделем. Улыбается, причмокивает даже во сне. Молодец!.. Присел возле кроватки, задумался: а какая жизнь ждет его?.. Или Игорька? Какую семейную историю оставит им в наследство - для гордости, радости? Какую жизнь? Когда отца уже не будет... - И вдруг точно молнией ударило: - Какая жизнь их ждет?!. О чем ты?!.
Снова как наяву возникла нежная девчушка в белом платьице из поселения. Она торопилась на выпускной школьный бал... с автоматом "Узи" на плече. Увы! Увы! Не спас ее "Узи", когда обстреляли из автомата их школьный автобус... Что может быть противоестественней такой судьбы?!
Но другой же у наших детей не будет. Не будет! Шамир был предельно откровенным... Жить - по Шамиру, отвоевывать Западный берег Иордана. Холм за холмом. Год за годом... Но путь Шамира бессмысленен - левые ("Шалом Ахшав" "Мир немедленно") не дадут ему победить, арабам не привыкать вырезать, взрывать и правых и левых... По сути, это та же самая неуслышанная, непонятая им ранее ... дудочка Крысолова? Зовет к новому психозу, к нескончаемой беде. И он, стреляный воробей, аплодировал Крысолову с его дудочкой?!
- ... Отца бомба с "Юнкерса" достала под Москвой. Откопали полуживым. Туполев отыскал его уже в госпитале.
Я схватил свою пулю у Кандагара... Случайно "духи" не прирезали, как порося. Окликал кто-то: "Шурави, вИходи! Шурави, вИходи!" Притаился, едва не истек кровью... Когда свои отбили, погрузили в вертолет, рот был полон земли, говорить не мог...
[1] [2] [3] [4]