Бегство (Ветка Палестины - 3) (28)

- "Пташка"! - Дов вскочил, как уколотый. - Ты что, с катушек сорвалась?! Ты ведь сегодня адвокат, забыла, что ли?

Руфь взглянула на Дова с досадой: не тебе меня перебивать! Продолжала с подавленной яростью:

- Вчера на Маханей Иегуда подсчитала: копались в гнилье, собирали капустные листья, раздавленные помидоры сто три человека. Это на одном лишь рынке. А если на всех подсчитать? Это уж не просто несчастный случай, а явление нашей израильской жизни, где нищего оле унижает любая погань. Сама видела, лавочник вытащил ящик с гнилой селедкой, опрокинул в пыль - "на шарап!" Проорал с ухмылочкой: "Налимы, давай, давай!" Для него русские олим не люди, а голытьба, пьяницы, побирушки, словом, "налимы", которые и тухлятине рады. - Она помолчала, нервно поведя плечами, продолжила настороженно: - Господа русские евреи! Я не юрист, а библиотекарь. Потому, когда Дов упросил меня быть сегодня адвокатом, я обошла самых знаменитых иерусалимских правоведов. И что же я узнала? Ничего хорошего! Правительство привлечь к ответственности нельзя: нет в Израиле такого закона. Не нравится вам власть и ее политика? Охотно верю. Переизбирайте. Государство не отвечает ни за что... Потому-то Дов, нынешний прокурор, выдвинув свои обвинения, не назвал ни одной статьи Уголовного Кодекса Израиля, по которой этих деятелей можно посадить на эту досочку. Нет таких статей! Я в Израиле тридцать лет, никто тут друг друга не слышит. То ли израильское солнце размягчает мозги, то ли таков наш национальный характер. Каждый произносит свой монолог: левые, правые, крайне правые, полусредние, словом, вся футбольная команда. И никто друг другу мяч не пасует, как верно заметил мой сын. Это и есть наш многопартийный Израиль с его "никогда не погашну"... Что это такое? Самое израильское выражение, в нем вся жизнь, как в капле воды. "Погашну"... как это по-русски? Извините, вылетает русский. Ага, никогда не встретимся, никогда не пересечемся, словом, каждый считает, только он знает, как надо. Ей Богу! Я слушаю наших умников и лишь головой мотаю, как ишак. "Эйн давар казе", - думаю, - не имеет никакого значения...

- Значит, что?! - Парень с борцовской шеей поднял над головой свои ручищи. - Правды нигде не найдешь? Так что делать? Знаешь?

- Я израильтянка, - Руфь улыбнулась дружелюбно. - И я, разумеется, твердо знаю, как надо... Да мирно надо, ребята. Это единственное, во что я верю. Пока евреи друг с другом не передрались, это государство будет существовать. Не Тит, римский император, разрушил Храм, - евреи сами разрушили свой Храм; драчка гоношистых царей израильских взорвала его. Иудея воевала с Израилем, и - горе побежденным!

... Знаете, на что я надеюсь? Я надеюсь на мудрость еврейских женщин из России, которых сейчас мажут дегтем все, кому не лень. Во всех странах плодами демократии пользуются, прежде всего, насильники, бандиты. Израиль создан, как убежище, любят у нас говорить. Где оно, наше убежище для Зои, для Сусанны, которая бросилась к нам, чтоб спасти дочь? Для Евсея Трубашника, не нашедшего здесь родины - каждый из вас может назвать десятки, сотни людей, которые...из огня, да в полымя, как говорят в России. Власть о нас с вами думает? Думает лишь о том, как втянуть нас в свои подлые партийные игрища, чтоб не упустить власть...

- Неваляшки у власти, - донеслось плаксивое,- им хоть плюй в глаза...

- Кахане в Кнессет!, - прозвучало с балкона дерзко. - Он им покажет кузькину мать! И арабчикам и красным...

- Не будьте тупарями деревенскими, мужчины! - вскричала Руфь. - Не настраивайте себя на драку. Израиль сорок лет не выходит из драки... Да слушайте же вы, дурни! - воскликнула она, переждав шум. - Ваши вечные потасовки втягивают в ненужные стычки и нас, женщин-матерей. Пришла пора осмелиться сказать вам прямо в глаза, вам, мужчинам, я вообще не доверяю. Вас поджечь, как пороховую фитюльку, внушить любую ахинею, чтоб пустили другу другу кровь так же просто, как чихнуть. Поглядите на себя! Вспомните, откуда вы приехали!.. Вас любой "изЬм" закабаляет и одуряет до полной потери разума. Из женщины человека вытравить сложнее. Я не философ и не политический деятель, но и мне ясно: три еврея придумали миру головоломку и вы, мужчины, столетиями жуете их вздор, как корова жвачку, на общую погибель... Как, какие евреи? Маркс, Иисус и Мозес... Не хохочите, как дурни, думать надо не о том, кто кого? а о своем гнезде, о детишках, которые прилетают в Израиль такими бледными и хилыми, словно у них крови не осталось. А что ждет их здесь?.. Да, согласна, не кричите! И мы здесь во власти политических мафий, как и весь мир. Но не так страстен черт... Мужчины, не будьте больными на голову. А женщинам скажу: не подбивайте ноги безработным мужьям. Они ни в чем не виноваты! Берегите семьи, остальное трын-трава!.. - Смоляной валик на затылке адвоката растрепался, волосы упали на плечи, закрыли лицо. Она резко откинула их и ушла под чей-то смешок и разрозненные не очень дружные аплодисменты.

Тут приоткрылись двери, и в теснотищу протиснулась группа мужчин с магнитофонами и кинокамерами - знаменитости ивритской журналистики. Дов взглянул на Руфь. "Жаль, на "пташку" опоздали. Ну, хоть о дальнейшем узнают...

Глава 10 (33)

"ГМАХ" ПРОТИВ "ГРЯЗНОГО ГЕШЕФТА"

- Слово общественному обвинителю от алии-90 профессору Шору! - объявил Эли.

Тяжело прошел к трибуне, опираясь на палку, Аврамий Шор. Лицо у Аврамия все еще худое, измученное. Морщины возле мясистого носа прорезались глубже. Аврамий, добившись признания и относительного благополучия, долго болел, да и сейчас, видно, чувствовал себя еще неважно. Выбрался из дома лишь ради будущей Белой книги.

Эли протянул профессору рупор, принесенный Довом на всякий случай. Такие рупора в России называются "матюгальниками". Аврамий от "матюгальника" отказался.

- Увы, то, чего я опасался, ныне реальность! - зазвучал негромкий глухой голос. - Началось бегство. Бегство не из России, а уже из Израиля. Во всех странах появились политические беженцы с синими израильскими "дарконами"...

Но нас гораздо больше - тех, кому уходить некуда. Для Саши Казака здесь - святая земля. Мне в этой земле лежать. Я обращаюсь к вам, которые останутся в стране, несмотря ни на что. Вы жаждете перемен? Тогда проститесь со своими мифами. Ничто так не пугает, не обезоруживает, как мифы... "Мы во власти мафий", - только что сказал наш замечательный адвокат. Так ли это?

- Так! - дружно отозвался зал. - Еще бы! Дохнуть не дают! Факт, мафия!

- Мафия - это что такое? - Голос старика приобрел ироническую живинку. - Это, надеюсь, и школьники знают... Правильно, мафия это Аль Каноне. Но можно ли представить: молодцы Аль Капона врываются в Вашингтоне в Белый Дом или в здание американского Конгресса и добиваются изменения налогов в свою пользу?.. Мафии такое не под силу, она знает свое место: она вне закона.

В отличие от Аль Капоне, наш "друг", каблан Лаки или, скажем, главари автобусного кооператива-монополиста "Эгед", затормозившие, в свое время, развитие в стране скоростных железных дорог, убеждены: они-то и есть закон и порядок, они и есть Израиль. А мы с вами так... даже и не сионисты... Словом, они не мафия, с которой борется государство, а касты, гильдии плоть от плоти средневековых гильдий, плативших своему князю "за место". Они в законе. Они, по сути, и есть государство. И потому гораздо опаснее любых мафий. А раз Лаки и ему подобные - государство, порядок, то, коли порядок их не устраивает, они его меняют: закона против монополий в отличие от Штатов в Израиле нет... - Аврамий приложил к губам платок, чуть передохнул: - Часто сравнивают историю Израиля и историю Америки Когда образовались Штаты, там жили четыре миллиона человек. Меньше, чем сейчас в Израиле. Однико в Америке победил Томас Джефферсон и его сторонники, утвердив принцип, сформулированный еще в 1682 году Уильямом Пенном: "Государство больше зависит от человека, чем человек от государства". Бен Гурион, увы, выбрал совсем другое направление: социализм. Примером для него был Ленин... Аврамий снова помолчал, чувствовалось, напрягать голос ему трудно: - Тоска по равноправию сыграла с нами, евреями, злую шутку. - Аврамий снова поднес к губам платок, вздохнул глубоко, отдыхая. - Недавно был исполнен, в предвидении выборов, плакат трех левых израильских партий. На плакатах их общее требование: "Пришло время разбить стену, отделяющую Израиль от подлинной демократии". Если, господа олим. на пути к демократии в Израиле еще надо разрушать каменную стену, то почему мы лопочем, как идиоты: "Израиль - демократическое государство!?"
[1] [2] [3] [4]