IV. БАКУНИН, НЕЧАЕВ И ЛЕНИН (2)

Г. В. Плеханов был совершенно прав, когда он в своей последней статье, написанной им в январе 1918 г. вскоре после разгона Учредительного Собрания, писал:

«Тактика большевиков есть тактика Бакунина, а во многих случаях просто-напросто тактика Нечаева. Курьезное совпадение. По свидетельству М. П. Драгоманова, который сам пережил эпоху нечаевщины, Нечаев распространял среди учащейся молодежи весть, что в Западной Европе 2 миллиона интернационалистов готовы восстать и поддержать революцию в России. Читателю известно, что теперь у нас распространяется в рабочей среде столь же мало основательная весть о готовности западноевропейского пролетариата поддержать русскую социальную революцию. Это все та же метода, только применяемая в гораздо более широких размерах»

(Г. В. Плеханов. Годна рoдине, Париж 1921. Т. 2-й, стр. 267.).

Мартов, в течение многих лет ближайший друг и товарищ Ленина, в 1903 году порвавший с ним, в 1911 году в своей брошюре «Спасители или упразднители»? писал о ленинской «нечаевщине».

«Ленин не был «нечаевцем», он был вторым Нечаевым. От первого Нечаева он отличался не только своей образованностью и интеллектуальным превосходством. Сергей Нечаев был совершенно искренний, отчаяннейший фанатик. Он готов был ради торжества своей идеи поджечь мир, но согласен был в любой момент и сам сгореть, что он доказал своим мужественным поведением на суде, а потом за все годы своего заключения в Алексеевском равелине Петропавловской крепости. О Ленине этого нельзя сказать, хотя фанатик он был, может быть не меньший, чем Нечаев. То, о чем мечтал Нечаев, Ленин провел в жизнь. Но пожертвовать своей собственной жизнью ради торжества своей идеи он не был способен.»

В ноябре 1872 г. под влиянием вести об аресте в Цюрихе Нечаева и выдачи его русскому правительству, Бакунин писал Н. П. Огареву:

«Несчастного Нечаева республика выдала. Что грустнее всего, это то, что по этому случаю наше правительство, без сомнения, возобновит Нечаевский процесс и будут новые жертвы. Впрочем, какой-то внутренний голос мне говорит, что Нечаев, который погиб безвозвратно и без сомнения знает, что он погиб, на этот раз вызовет из глубины своего существа, запутавшегося, загрязнившегося, но далеко не пошлого, всю свою первобытную энергию и доблесть. Он погибнет героем и на этот раз ничему и никому не изменит. Такова моя вера! Увидим скоро, прав ли я»

(Письма Бакунина, стр. 443-444.).

Бакунин оказался прав. Нечаев ничему не изменил. История, по замечанию E. E. Колосова, «реабилитировала Нечаева ценой дискредитации “нечаевщины”». Сам Бакунин с 1873 года почти устранился от практической деятельности и поселился в Локарно. Умер он в Берне в 1876 году от водянки.

Марксист Ю. Стеклов, ярый противник анархизма все же в третьем томе своего труда о Бакунине пишет:

«

Можно по-разному оценивать деятельность Бакунина, в частности, его работу в Интернационале. Можно даже оспаривать за нею всякое положительное значение — точка зрения, с которой мы лично не согласны. Но никто не станет отрицать того, что Бакунин был глубоко предан интересам трудящихся, что он горячо желал освобождения угнетенного человечества, что он страстно стремился к социальной революции и готов был для дела свободы сложить свою голову».

Свой трехтомный труд о Бакунине Стеклов заканчивает так:

«Вся жизнь Бакунина была своего рода героической эпопеей, которая до сих пор сохраняет свое величие и способна пробуждать в новых поколениях лучшие чувства и звать их к подражанию во имя неустанной борьбы с миром угнетения и эксплуатации».



Добавить комментарий

  • Обязательные поля обозначены *.

If you have trouble reading the code, click on the code itself to generate a new random code.