Рассказы из сборника 'Отступление' (8)
[1] [2] [3] [4]Мама ответила мне утвердительным кивком головы.
- Пошли, - сказал я красноармейцу.
Мы быстро скатились по ступеням крыльца и перебежали на противоположную сторону улицы к нашему дому. В кухне я нашел свечу. Красноармеец её зажег и стал освещать мне путь. Я распахнул дверь подвала и спустился вниз. Там, прижавшись спиной к стене и скорчившись, сидели шестеро мужчин. Четверо из семейства Кировых, их родственник по жене и бандит, зарезавший штыком дядю Самуила. Штык все ещё был в руках мерзавца.
Увидев в наших руках винтовки, он отбросил штык. Клинок с сухим стуком заскользил по кирпичному полу.
- Мы ничего не сделали! - выкрикнул Киров-портной. - Бог тому свидетель!
- Мы спрятались лишь для того, чтобы случайно не оказаться в гуще боя, - сказал старик Киров, из его носа текли сопли, но он не обращал на это внимания.
- Мы - красные! - заявил владелец штыка. - Да здравствует Ленин!
- Да здравствует Ленин! - подхватила вся шайка.
Крики резко оборвались, когда перед ними появились мои мама, папа и Сара.
Красноармеец, покачиваясь, стоял, почти закрыв глаза и едва удерживая в руках винтовку. Время от времени он зевал, широко открывая рот.
Отец, мама и Сара встали за нашими спинами. Сара прижимала к груди младенца, глаза у неё были совершенно сухими.
- Да здравствует революция! - его голос в сыром подвале прозвучал тихо, и более всего походил на скрип.
- Значит, это - они? - спросил красноармеец.
- Да, - ответил я.
- Мы ничего не сделали! - выкрикнул Киров, тот, что портной. - Иисус тому свидетель!
- Это не те люди, - выступил вдруг папаша. - Здесь прячутся наши старинные друзья.
- А это что за тип? - поинтересовался красноармеец.
- Мой отец.
- И кто же из вас говорит правду? - спросил красноармеец, обратив на отца затуманенный от усталости взгляд.
- Старик говорит правду! Старик! - завопил Киров. - Мы были добрыми соседями восемь лет!
- Это - те самые люди, - сказала мама.
- Идиотка! - язвительно бросил папаша. - Ты ищешь на нашу голову новые неприятности. "Это - те самые люди", говоришь ты. Сегодня их арестуют, а завтра придут белые, и они снова окажутся на свободе. Ты понимаешь, что с нами будет?
- А это кто? - зевая, спросил красноармеец.
- Моя мама.
- Это - те самые люди, - срывающимся голосом и очень тихо произнесла Сара. Казалось, что она произносит свои последние слова, чтобы после этого навсегда перестать говорить.
- Теперь вы удовлетворены? - спросил я у красноармейца.