Глава 16

– Самого наилучшего тебе, дорогой, – сказала она. – И звони чаще. Это единственный луч света в царящей здесь тьме.

– Надеюсь, что специалист из Бостона поможет.

– Никто не проявляет особого оптимизма. Хуже всего, если она останется в таком состоянии на месяцы, на годы… – Голос Шейлы дрогнул. – Это ужасно. Боюсь заходить к ней в палату. Я помню ее молодой красивой женщиной. Здесь у нас дождь. Какая погода в Нью-Йорке?

– Приличная, хотя есть небольшой смог.

– Желаю хорошо провести время с другом. Скажи ему, что мне понравился его голос. Передай, что я люблю мужчин, говорящих громко и четко. А также скажи, я надеюсь на то, что ему не придется воспользоваться своей пушкой.

– Все скажу.

– Пора прощаться. Я звоню из телефонной будки в больнице, и рядом леди ждет очереди, чтобы тоже поговорить. – С этими словами она по-детски причмокнула, посылая ему поцелуй.

Деймон медленно положил трубку.

– Похоже, дела в Берлингтоне обстоят не очень хорошо? – спросил Вайнштейн. Он внимательно следил за тем, как в ходе разговора менялось выражение лица Деймона.

– Старость, – ответил Деймон.

Мать Шейлы была немного старше его, и этот грустный диагноз относился не только к ней, но и к нему.

– Чем ты собираешься сейчас заняться? Хочешь, помогу тебе разобрать барахло в прихожей? Кроме того, я могу подсоединить проигрыватель. В делах такого рода я мастер, а ты, насколько помнится, и мальчишкой был безрук и далек от техники.

– С тех пор я не изменился, – сказал Деймон. – Шейла не позволяет мне сменить электрическую лампочку. Однако я голоден и хочу перекусить. – Позавтракал он рано, а время уже перевалило за час дня. – Кроме того, мне надо вернуть арендованную машину в «Хертц». Затем было бы неплохо появиться в конторе. Несколько дней я лодырничал и боюсь, у меня накопилась гора работы.

– Вот и прекрасно, – обрадовался Вайнштейн. – Я тоже голоден, мне не терпится взглянуть на твой офис и немного поболтать с твоим партнером.

– Мой партнер… Не устраивая из этого большого шума, я и без того заставил его дергаться. – Деймон вспомнил, как вел себя последние две недели. – Я был похож на зомби. А он – застенчивый молодой человек научного склада. Парень меня очень любит, и ему, боюсь, начинало казаться, что у его босса едет крыша.

– Не беспокойся, – ответил Вайнштейн, – допроса с пристрастием не будет. Во всяком случае, пока.

Когда они после ленча пришли в агентство, Деймон представил Вайнштейна экспертом, который станет читать для них рукописи, поскольку после успеха «Погребальной песни» поток манускриптов более чем удвоился. Некоторое время мистер Вайнштейн будет работать в офисе, чтобы освоиться со стилем работы агентства. Деймон знал, что объяснение выглядит довольно нелепо, но все же это было лучше, чем сообщить коллегам, что они в любой момент могут оказаться на линии огня.

Затем он вручил подарки мисс Уолтон и Оливеру.

– Я знаю, сколь невыносимыми были для вас последние дни существования рядом со мной, – сказал Деймон. – Эти вещи – жалкая попытка загладить мою вину…

Открыв коробку и узрев кашемировый свитер, мисс Уолтон попыталась (впрочем, без большого успеха) сдержать слезы. Подбородок у нее задрожал, и она застенчиво поцеловала Деймона. Столь отчаянный поступок мисс Уолтон позволяла себе только на Рождество, когда Деймон вручал ей премию наличными. Дама настояла на том, чтобы натянуть свитер немедленно.

– Какой деликатный способ дать мне понять, что эта жалкая тряпица, – с отвращением она потянула двумя пальцами тяжелый, ручной вязки свитер, который носила каждый день, – режет всем глаза. – Мисс Уолтон затолкала свое бурое изделие в корзину для бумаг и, хихикнув, заявила: – Прощайте навсегда, отвратительные лохмотья.

Оливер сорвал обертку с Йейтса, даже не взглянув на довольно большую коробку с блейзером, которую Деймон вручил ему вместе с книгами. «Как всегда, – подумал Деймон с веселым изумлением, – мой партнер на первое место ставит книги».

Увидев заголовок, Оливер бросил на босса укоризненный взгляд.

– Роджер, – сказал он, – неужели ты считаешь, что в моем доме не сыщется томика Йейтса?

– Готов поспорить на десять долларов, что если ты вдруг решишь его искать, то обнаружишь, что кто-то взял его почитать и не удосужился вернуть.

– Если хорошепько подумать, – рассмеялся Оливер, – то я его действительно давно не видел. – После этого он открыл большую коробку, извлек блейзер и, надев, прошелся, словно по подиуму. Блейзер сидел на нем как влитой. Оливер снял пиджак и аккуратно повесил в стенной шкаф. – Слишком роскошен, чтобы таскать по будням. Чересчур экстравагантно, но я рад, что ты ударился в такой разгул. Твой подарок и меня введет в расходы. – Он благодарно улыбнулся, и Деймону показалось, что Оливер тоже готов расплакаться. – Моя супруга будет вне себя от зависти, и мне придется купить для нее нечто подобное.

– Это не будет стоить тебе ни цента. Я ее тоже чем-нибудь одарю, – величественно произнес Деймон. – В эти дни я так с тобой обращался, что ты наверняка вел себя дома несносно. Скажешь ей, что подарок – знак примирения со стороны босса. А теперь за работу.

Деймон быстро просмотрел гору скопившихся на его столе рукописей, выбрал роман в тысячу двести страниц – об авторе он никогда не слышал – и вручил рукопись Вайнштейну, успевшему устроиться на диване, с которого открывался прекрасный вид на входную дверь.

– Вот, получи, – сказал он. – Это займет тебя до конца рабочего дня.

Деймон снял пиджак, повесил в шкаф и уселся за стол. Он обратил внимание на то, что Вайнштейн пиджак не снял. Оставалось надеяться, что Оливер не станет размышлять над тем, почему их новый сотрудник держится столь официально. Когда Вайнштейн вышел на несколько минут в туалет, Оливер подошел к столу Деймона и тихо, чтобы не слышала мисс Уолтон, спросил:

– Где ты откопал этого парня?

– Он мой старинный приятель. Специализировался в колледже по английской литературе. Большой мастер по детективному жанру.

– Совершенно не похож на литературоведа.

– Так же как и ты. В наше время водятся литературоведы всех типов и размеров.

– И сколько мы ему будем платить? – спросил Оливер, вспоминавший время от времени о своей роли делового партнера.

– Ничего, – ответил Деймон. – Посмотрим, как у него будет получаться. Пока не примем окончательного решения, я стану платить ему из своего кармана.

Оливер начал протестовать, но Деймон его остановил:

– Так будет справедливо. Мы завалены работой только потому, что я долго бездельничал… Тише, он возвращается.

За несколько минут до конца рабочего дня зазвонил телефон. На проводе был Шултер.

– У меня для вас есть новости, Деймон, – объявил он с ходу. – Не могли бы вы встретиться со мной через десять минут? В том же месте. – В тоне детектива ощущалась тревога.

– Буду и приведу с собой друга, если не возражаете.

– Он способен держать язык за зубами?

– Гарантирую.

– Через десять минут, – сказал Шултер и бросил трубку.

Деймон и Вайнштейн вошли в кафе, Шултер уже сидел в баре. В своем наглухо застегнутом тяжелом пальто и с нелепой крошечной шляпенкой на голове он производил впечатление зловещее и даже угрожающее. Деймон представил Вайнштейна Шултеру. Тот, не поднимаясь с места и не протягивая для пожатия руку, что-то невнятно буркнул и вернулся к своему кофе. К ним тут же подошла официантка. Вайнштейн заказал кофе. Деймон попросил для себя пива. Он вдруг понял, что при одном взгляде на лейтенанта у него мгновенно пересыхает в горле.

– Мистеру Вайнштейну известно, кто вы, – сказал Деймон. – По профессиональным каналам.

– Что это должно означать? – подозрительно спросил Шултер. – Что значит профессиональным?

– Он был детективом в Нью-Хейвене. Сейчас в отставке. Я знаю его с мальчишеских лет. Сейчас он решил побыть у меня кем-то вроде телохранителя, пока мы не разгадаем нашу маленькую шараду.

Шултер с интересом взглянул на своего коллегу, который внимательно следил за передвижением официантки и бармена и за тем, как ведут себя посетители.

– Вы вооружены? – поинтересовался Шултер.

– Я вооружен, – переведя взгляд на Шултера, ответил с едва заметной улыбкой Вайнштейн.

– Это правильно.

– Милостью полицейского управления города Нью-Хейвен.

– Не возражаете, если я наведу справки?

– Не возражаю, – ответил Вайнштейн. – Зовут меня Манфред.

– Никогда не слыхивал о детективах по имени Манфред, – сказал Шултер.

– Все когда-нибудь бывает в первый раз, – улыбнулся Вайнштейн – на сей раз чуть шире.

– Итак, – вступил в беседу Деймон, – какие у вас новости, лейтенант?

Шултер помолчал, выжидая, когда официантка поставит перед Вайнштейном кофе, а перед Роджером пиво. Когда девушка ушла, он сказал:
[1] [2] [3] [4]