ГЛАВА СЕДЬМАЯ (2)

[1] [2] [3] [4]

– Забудь об этом! Не все было настолько серьезно. У страха глаза велики. Может, такое зрелище не для глаз такой воспитанной женщины, как Джин.

– Весь день пили, пили, – с горечью в голосе говорил Рудольф. – И вот вам, последняя капля, – когда она увидала нас с Гретхен со стаканами в руках на палубе перед обедом. Она просто не могла вынести соблазна. А алкоголики – люди очень хитрые. Как ей удалось меня обмануть, вылезти из постели, неслышно одеться, уйти, не разбудив при этом меня… ума не приложу…– Он покачал головой. – Она последнее время так хорошо себя вела, что я перестал о ней беспокоиться. Но стоит ей опрокинуть пару рюмок, все идет насмарку. Она уже не отвечает за свои поступки. Становится совсем другой. Ведь когда она трезвая, то не бродит по барам и не ищет там мужиков по ночам!

– О чем ты говоришь, Руди!

– Она мне все рассказала, все, – продолжал Рудольф. – Какой-то вежливый, умеющий хорошо говорить молодой человек подошел к ней, сказал, что у него есть автомобиль, что он знает один очень приятный ночной бар в Каннах, работающий до рассвета. Не хочет ли она прокатиться с ним туда, он ее привезет назад, как только она пожелает…

– Вежливый, умеющий хорошо говорить молодой человек, – повторил за ним Томас, вспоминая этого Дановича, лежащего на цементном полу в этой каморке, с торчащим изо рта с разбитыми зубами молотком. Он фыркнул.

– Могу заверить тебя, что сегодня утром от его вежливости и хороших манер не осталось и следа.

– Когда они приехали в этот бар, в этот вертеп со стриптизом – мне даже трудно представить себе, как Джин могла оказаться в таком мерзком месте, – он сказал, что там слишком шумно, не хочет ли она спуститься с ним в один уютный клуб… ну а остальное ты и сам знаешь…– Рудольф в отчаянии покачал головой.

– Не думай больше об этом, прошу тебя, Руди, – сказал Томас.

– Почему ты не разбудил меня, поехали бы вместе, – жестко, хриплым голосом сказал Рудольф.

– Такие поездки не для тебя, Руди.

– Но ведь я же ее муж, черт возьми!

– Это еще одна причина, почему я не будил тебя, – сказал Томас.

– Но он мог тебя убить?

– Да, в какой-то момент это казалось вполне реальным, – признал Томас.

– Да и ты мог его убить.

– Вот это мне больше всего понравилось той ночью, – сказал Томас. – Я вдруг осознал, что не могу пойти на убийство. Ну, теперь пошли посмотрим, что там делают наши ныряльщики.

Он заковылял по палубе к корме, оставляя своего брата с чувствами собственной вины и искренней благодарности.

VI

Томас сидел один на палубе, наслаждаясь тишиной, вдыхая свежий воздух позднего вечера. Кейт хлопотала внизу, а все остальные поехали на двухдневную экскурсию на автомобиле по горным городкам с заездом в Италию. Уже прошло пять суток после возвращения «Клотильды» в бухту, а они все еще ожидали, когда им пришлют из Голландии новый винт с валом. Рудольф в этой связи заметил, что небольшая поездка по историческим местам не помешает. Джин после ночи пьянства все время была подозрительно тихой, и Рудольф, чуя опасность, делал все, что мог, чтобы отвлечь ее. Он пригласил Кейт с Томасом, но они отказались. Новобрачным нужно побыть вместе наедине – объяснили они. Том даже попросил Рудольфа взять с собой Дуайера. Тот ему не давал прохода, требуя назвать имя этого пьяницы, который его избил перед баром «Ле Камео», и, по-видимому, Дуайер вынашивал план жестокой мести вместе с Уэсли. К тому же Джин повсюду ходила за ним следом, не спуская с него странного, печального, загнанного взгляда. Отважно лгать в течение пяти суток – тяжкое испытание, и теперь они, с облегчением вздохнув, остались вдвоем с Кейт на борту.

В бухте было тихо, на большинстве яхт погашены на ночь огни. Том встал, позевывая, потянулся. Теперь тело его уже не так ныло, и, хотя он все еще хромал, боли в колене прекратились, и ему уже не казалось при ходьбе, что нога у него переломлена пополам. После драки он все же занимался любовью с женой, и сегодня была такая славная ночь для этого удовольствия, размышлял он, когда вдруг увидел на пристани автомобиль. Он быстро, выключив фары, ехал по пирсу к яхте. Черный DS-19 остановился напротив «Клотильды». Дверцы отворились. Оттуда вышли двое, потом еще двое. Последним вылез Данович. Одна рука его была в гипсе.

Если бы на борту не было Кейт, он сиганул бы через перила и уплыл – пусть догоняют! Но теперь ему не оставалось ничего другого, как стоять на своем месте. На яхтах ни справа, ни слева не было ни души. Данович остался на пирсе, а трое его дружков поднялись на борт.

– Ну, джентльмены, – мирно спросил Томас. – Что вам угодно?

На него обрушился сильнейший удар.

Он только что вышел из состояния комы. В палате больницы с ним находились рядом Кейт и Уэсли.

– Больше никогда…– произнес он и снова потерял сознание.

Рудольф вызвал из Нью-Йорка специалиста по болезням мозга, но тот приехал в Ниццу, когда Томаса не стало.

– У него был проломлен череп, – объяснил врач Рудольфу, – и он потерял очень много крови.

Рудольф заставил Гретхен, Джин и Инид переехать в отель. Гретхен получила от него строгие указания ни на минуту не отходить от Джин.

Рудольф сообщил обо всем, что ему было известно, в полицию, и полицейские разговаривали по этому поводу с Джин, но через час допроса с ней произошла истерика. Она, правда, успела рассказать им все о «Порт роз», и они задержали Дановича. Но, к сожалению, никаких свидетелей избиения Томаса не было, к тому же Данович представил безукоризненное алиби на ту ночь, и к нему при всем желании нельзя было придраться.
[1] [2] [3] [4]



Добавить комментарий

  • Обязательные поля обозначены *.

If you have trouble reading the code, click on the code itself to generate a new random code.