ЧАСТЬ ВТОРАЯ (7)
[1] [2] [3] [4]Глаза у нее блеснули.
— Не продадите?
— Нужно мне больно тебя продавать!
— Сделала. Взяла с доски, дала знакомому слесарю, он и сделал такой же.
— Здорово. И никто не знает, что ты сюда бегаешь?
— Здеся, в гостинице? А никто. Литовка одна только знает, но она не продаст.
— Кто-кто?
— Литовка.
— Какая… литовка? — переспросил опять Никольский, смутно уже догадываясь, о ком идет речь.
— Ой, да эта же, Данька-то! Проигранная.
— Что-о-о? — Никольский даже подался к Галочке. — Постой, ты о чем это?
— Ой, Господи. А вы не знаете? Вы же с еврейчиком-то ее знакомы, нет рази? Тогда-то с ним все обедали, нет рази? — И так как Никольский продолжал смотреть на Галочку во все глаза, она пояснила: — Длинный-то? Ароном звать? Да ну же, из Москвы он, как вы тоже?
— Данута? — сказал наконец Никольский.
— Она, она! — довольная, подтвердила Галочка.
— Она литовка?
Вот оно что! Прибалтийское в ней — верно, верно! — и этот акцент, который он принял за польский!
[1] [2] [3] [4]