III. АНГЛОСАКСОНСКИЙ МИР. Великобритания (1)

«Ленин был направлен в Россию немцами таким же образом, каким вы можете бросить флакон, содержащий возбудителей тифа или холеры в резервуары с водой в большом городе, и эффект оказался потрясающе точным. Сразу по прибытии Ленин начал указывать пальцем туда и сюда мрачным личностям, скрывающимся в Нью-Йорке, Глазго, Берне и других местах, и собрат руководящие умы потрясающей секты, самой потрясающей секты в мире, главным жрецом и вождем которой он был. Окруженный этими умами, он стач с дьявольской ловкостью разбивать на куски все учреждения, на которых держалось русское государство и русская нация. Россия рухнула в пыль…»

Но что же это была за секта, и кто были эти умы? Два месяца спустя Черчилль решил уточнить это во время своего выступления, коша он обрушился на английских пораженцев, пацифистов и социалистов: «… Они хотят уничтожить все религиозные верования, которые утешают и вдохновляют души людей. Они верят в международный совет русских и польских евреев. Мы продолжаем верить в Британскую империю…» Можно допустить, что его друзья-евреи или иудео-аристократы настаивали на том, чтобы он прояснил свою мысль; во всяком случае 8 февраля 1920 года он опубликовал большую статью, в которой разделил евреев на три категории: тех, кто ведут себя как лояльные граждане своих стран и тех, кто хочет восстановить свою собственную родину, «храм еврейской славы», с одной стороны; международные евреи, или «евреи-террористы», с другой.

То, как Черчилль описывал эту третью категорию, граничило с бредом, и самые исступленные антисемиты могли здесь что-то для себя почерпнуть. Так, евреи, относящиеся по Черчиллю к третьей категории, обвинялись в том, что начиная с XVIII века готовили всемирный заговор. В поддержку этого обвинения он цитировал сочинение некоей Несты Вебстер об оккультных источниках Французской революции. Он уверял также, что в России «еврейские интересы и центры иудаизма оказались вне границ универсальной враждебности большевиков». Оставив в стороне бесцветных ассимилированных и лояльных евреев, которые могли, по его мнению, оказать большевикам лишь «сопротивление отрицания», в заключение он противопоставил доктора Вейимана и его сторонников Льву Троцкому, «чьи проекты коммунистического государства под еврейским господством были скомпрометированы и поставлены под угрозу новым [сионистским] идеалом». Таким образом, проекты Троцкого рассматривались как чисто еврейские; очевидно, что военный министр использовал трактовку, разработка и пропаганда которой приписывалась его собственным службам.

Статья была озаглавлена «Сионизм против большевизма, борьба за душу еврейского народа». Во вступлении Черчилль говорит об этом народе с благоговением, почти в духе Дизраэли:

«Одни любят евреев, другие их не любят, но ни один человек, нацеленный способностью мыслить, не может отрицать, что они без всяких оговорок представляют собой самый замечательный народ из всех, известных до нашего времени (…) Нигде больше двойственность человеческой природы не проявляется с большей силой и более ужасным образом. Мы обязаны евреям христианским откровением и системой морали, которая, даже будучи полностью отделенной от чуда, остается самым драгоценным сокровищем человечества, которое само по себе стоит дороже, чем все знания и все учения. И вот в наши дни этот удивительный народ создал иную систему морали и философии, которая настолько же глубоко пропитана ненавистью, насколько христианство – любовью».

Только люди, на несколько голов превосходящие обычных смертных, могут позволить себе говорить таким образом об «избранном народе, господствующем и уверенном в себе» (интересно представить в этой связи обмен мнениями на эту тему между Черчиллем и де Голлем в 1940-1945 годах).

«The Times» не утруждала себя соблюдением приличий в обсуждении «еврейского вопроса», и когда Ллойд Джордж объявил о своем решении вступить в переговоры с большевиками, в ответ была развернута полномасштабная кампания. Для начала под заголовком «Ужасы большевизма» было опубликовано письмо офицера, состоящего при штабе Деникина, адресованное его жене. Офицер, подписавшийся «Икс», долго рассуждал о руководящей роли еврейских комиссаров. Читатели-евреи выступили с критикой заявлений «Икс'а», а их в свою очередь стали критиковать читатели-христиане. В дальнейшем газета смогла открыть на странице писем читателей ежедневную рубрику «Евреи и большевизм», а затем использовать ее для выражения собственного мнения самым резким образом. 27 ноября газета опубликовала крупным шрифтом на почетной странице, предназначенной для передовых, свой символ веры, подписанный «Verax» и гласивший следующее:
[1] [2] [3] [4]