Глава 7. ФСБ против народа (2)

РТР: Из каждого мешка взяли по килограмму содержимого и отвезли на полигон. Но вещество не сдетонировало. В мешках находился сахар. Два дня спустя директор ФСБ Николай Патрушев заявил, что в Рязани проводились контртеррористические учения. И эксперты объяснили, почему прибор, которым пользовался Ткаченко, показал наличие гексогена.

Титов: Этот начальник постоянно занимался проведением экспертиз, и прибор сработал на наличие микрочастиц на его руках.

РТР: Сегодня в деле о «рязанском гексогене» поставлена точка. Копии постановления Генпрокуратуры отсылают в Рязанское УФСБ и для депутатов фракции «Яблоко», которые подготовили запрос о ходе проверки.

Первоначальные выводы экспертов о том, что в мешках, обнаруженных в подвале жилого дома в Рязани, находился гексоген, в ходе проверки Генпрокуратуры опровергнуты. Повторная экспертиза доказала, что мешки были наполнены сахаром. Однако в прессе и на телевидении появились сообщения о том, что на учениях использовался гексоген и ФСБ проводила эти учения с риском для населения.

Титов: Можно делать только один вывод – заинтересованность определенных корреспондентов, я бы даже сказал недобросовестность… просто подавать жареную фактуру, только и всего… для поднятия тиража.

РТР: Теперь жители дома номер 14 дробь 16 по улице Новоселов наконец узнают, ради чего им пришлось провести всю ночь на улице, ожидая взрыва.

Титов: Это была проверка начальника местного УФСБ. Надо было посмотреть, как он будет действовать в экстремальных ситуациях.

РТР: В итоге Генпрокуратура постановила, что эти учения проводились без общественно опасных последствий и в рамках компетенции спецслужб. Следственное дело по статье «терроризм», которое рязанские следователи завели осенью прошлого года, будет закрыто.

24 сентября, имея в своем распоряжении своеобразную индульгенцию – документ об отказе Генпрокуратуры рязанцам в праве возбуждения иска против ФСБ, – Зданович перешел в наступление против журналистов. Сильно нервничая, на отвратительном русском языке, он приступил к откровенным угрозам:

«Я бы хотел обратить ваше внимание на то, что мы не оставляли и не оставим впредь – я хочу это официально заявить – без внимания ни одну провокацию, которые против государственной службы, государственного института организуют отдельные журналисты. […] Значит, чтобы конкретно указать: вот из „Новой газеты“ корреспондент, который публиковал эти статьи, я не боюсь называть его провокатором, поскольку у нас сейчас есть полностью показания того солдата, который потом, так сказать, был использован как перепев и в „Общей газете“, как все происходило и как из него вытаскивали, так сказать, эти слова и что ему сулили за все это. Это все доказано. В рамках уголовного дела, которое существует по этой… по вашим же публикациям, может, не вашим, а по другим – уголовное дело – оно будет завершено в начале апреля. Значит, в рамках этого уголовного дела будет допрошен сам корреспондент, почему он такие действия, так сказать, совершал. И в рамках этого уже есть определенные иски со стороны представителей воздушно-десантных войск, и, когда это все будет закреплено процессуально и ляжет в виде протоколов в уголовное дело и будет оценено соответствующим образом и прокуратурой, и нашими представителями Договорно-правового управления, я не исключаю совершенно, что мы предъявим определенные иски, в том числе и в судебном порядке, потому что провокациями заниматься никому не позволено».
[1] [2] [3] [4]