Глава 10. Спецслужбы и похищения людей

Территория, на которой производился «обмен», – недалеко от полностью контролируемого федеральными войсками Шали, рядом с селением Мескер-Юрт, которое также контролировалось федералами. Там стояли блокпосты, проезжали БТРы, там находились солдаты федеральных сил.

Люди в масках увезли Бабицкого – как потом оказалось, в село Автуры. Хотя село в этот момент еще не было занято федеральными войсками, попал журналист вовсе не к бойцам сопротивления. Он стал пленником в доме Адама Дениева, известного своим сотрудничеством с московскими властями (у его религиозно-проимперской организации «Адамалла» был офис в Москве). В этом доме Бабицкого продержали три недели, ни разу не позволив связаться с внешним миром.

23 февраля похитители вывели Андрея из дома, приказали лечь в багажник «Волги» и повезли в Дагестан. В этот день – годовщину депортации чеченцев – федеральные посты были многократно усилены, и жители Чечни предпочитали не выходить лишний раз из дома, но машины похитителей – «Волгу» и сопровождавшие ее «Жигули» – ни разу не остановили: на каждом блокпосту водители только притормаживали, чтобы на ходу показать какие-то документы.

Таким образом Бабицкого доставили в Махачкалу. Здесь ему вручили паспорт на чужое имя, но с профессионально вклеенной фотографией Андрея (как потом выяснилось, чистый бланк паспорта с этим номером был совершенно законно выдан одним из паспортных столов МВД России). Похитители требовали, чтобы Бабицкий с чужим паспортом перешел через границу в Азербайджан. Но Андрею удалось бежать. Вернувшись в Махачкалу, он из гостиницы (где пришлось предъявить фальшивый паспорт) позвонил друзьям, и мир наконец узнал, что журналист жив. Затем он сдался дагестанской милиции.

Несмотря на то, что милиционеры получили потом премии за спасение жизни Андрея, самого Бабицкого власти обвинили в использовании фальшивого паспорта, несколько дней продержали в махачкалинской тюрьме, а позже судили, приговорили к большому штрафу, но амнистировали…

Почти все персонажи этой истории известны. О группе Дениева мы уже сказали. Был опознан и человек, который производил «обмен» Андрея, – полковник ФСБ Игорь Петелин (его узнал в телекадрах военный обозреватель «Новой газеты» Вячеслав Измайлов). А фотографию одного из тех, кто держал Бабицкого в заложниках, Андрей увидел позже в газете – в группе телохранителей нынешнего «президента Чечни» Ахмада Кадырова.

То, что Бабицкого похитили, арестовали, избивали и пытали, – Генпрокуратуру почему-то не волновало. А вот использование полуживым человеком чужого паспорта оказалось преступлением. Этот паспорт стал основной уликой в деле Бабицкого.

За всем этим, конечно же, стояла уверенность вовлеченных в дело Бабицкого сотрудников силовых ведомств и чиновников в абсолютной безнаказанности, а безнаказанность эта основывалась на том, что санкция на устранение Бабицкого была получена от руководства ФСБ.

На чеченской войне спецслужбы расправлялись с врагами без оглядки на закон. Странная история с похищением в Чечне 9 января 2001 года в районе селения Старые Атаги представителя американской благотворительной медицинской организации Кеннета Глака слишком многих навела на мысль о том, что Глак был похищен российскими спецслужбами. 18 апреля 2001 года на пресс-конференции в Санкт-Петербурге в присутствии Патрушева Зданович дал понять, что ФСБ в работе Глака в Чечне заинтересована не была: «У ФСБ, мягко говоря, большие сомнения и в том, что Кеннет Глак являлся на самом деле представителем гуманитарной организации». После этого Зданович рассказал, что на ЦРУ в Чечне работает известный полевой командир и торговец людьми Резван Читигов.

Стало ясно, что ФСБ считает Глака сотрудником ЦРУ, занимающимся шпионажем в пользу США. Видимо, именно по этой причине ФСБ решила выдворить Глака с территории Чеченской республики. Сначала Глак был украден; затем, 4 февраля, было инсценировано его освобождение: «без всяких условий и выкупа в результате спецоперации, проведенной сотрудниками ФСБ».

Абсолютно всем было понятно, что спецоперация по освобождению Глака не проводилась, что он был просто отпущен похитителями, решившими его не убивать. После случая с Бабицким ФСБ перестала конспирироваться, так как уверовала в абсолютную безнаказанность. Случай с Глаком был столь же очевиден. Всему миру было понятно, что Глака похитила ФСБ. «Поэтому и вся история с захватом и освобождением Глака была такой странной», – заявил Зданович на одной из пресс-конференций. С ним трудно не согласиться. Когда одна и та же структура крадет и освобождает, это действительно выглядит странно.

На этом фоне почти естественной и законной выглядит история о похищении сотрудниками ГРУ бывшего председателя парламента Чечни Руслана Алихаджиева. Будучи известным полевым командиром в первую чеченскую войну, он не участвовал в боевых действиях 1999—2000 годов. В середине мая 2000 года Алихаджиев был задержан в собственном доме в Шали. По словам местных жителей, задержание осуществили сотрудники ГРУ генштаба, которые доставили бывшего спикера в Аргун, где его следы потерялись.

После 15 мая Алихаджиева не видел даже его адвокат Абдулла Хамзаев. Он рассказывал, что неоднократно запрашивал различные инстанции о судьбе своего подзащитного, но встретиться с ним не сумел. Из прокуратуры Чеченской республики пришла информация, что по факту исчезновения Алихаджиева возбуждено уголовное дело по ст. 126 УК РФ (похищение человека). При этом уголовного дела против Алихаджиева прокуратура не возбуждала и, следовательно, не санкционировала его задержания. В МВД о судьбе Алихаджиева ничего не знали. 8 июня 2000 года Хамзаев получил справку из ФСБ о том, что Алихаджиев в СИЗО ФСБ Лефортово не содержится. Из генпрокуратуры Хамзаев ответа на свой запрос не получил. Наконец 3 сентября 2000 года радиостанция «Эхо Москвы» сообщила, что Алихаджиев скончался от инфаркта в Лефортове и что семья Алихаджиева уже получила официальное извещение о его смерти.

Похищения чеченцев в Чечне федеральными силовыми ведомствами ради наказания, выкупа или убийства – почти что служебный долг. Милиция Октябрьского временного отдела внутренних дел Грозного во главе с полковником Суховым и майором В. В. Ивановским подозревалась журналистами и общественными деятелями в похищении и убийстве примерно 120 жителей Грозного и других районов Чечни. Предположительно, трупы сбрасывались в подвал здания, находившегося на охраняемой территории Октябрьского временного отдела внутренних дел (ВОВД). Позже здание было взорвано самими милиционерами для сокрытия следов преступлений.

Организация «зачисток» ради похищения чеченцев и получения выкупа за освобождение задержанных стала обыденным явлением, буднями войны. Известны случаи продажи российскими офицерами в рабство чеченским бандитам российских солдат, объявляемых затем дезертирами.

Война в Чечне обесценила человеческую жизнь. Зверские убийства и торговля рабами-заложниками стали нормой. Через войну проходят десятки тысяч молодых людей. Они не смогут вернуться в гражданскую жизнь.

Чечня – это кузница ФСБ. В ней воспитываются будущие кадры российских спецслужб и внештатных бригад наемных убийц. Чем дольше ведется эта война, тем необратимее становятся ее последствия. Самое страшное из них – ненависть. Чеченцев – к русским. Русских – к чеченцам. Этот конфликт был искусственно создан российскими силовыми ведомствами, главным образом – Федеральной службой безопасности России.
[1] [2] [3]