IV. Заключение:. Постиндустриальный барьер и принцип баланса технологий

IV. Заключение:

Постиндустриальный барьер и принцип баланса технологий

Наш анализ «векторов развития», построенных «Суммой технологии» в 1963 году, практически закончен. Разумеется, он неполон, но попытка оттранслировать на современный язык все Откровения «Суммы» превратилась бы в переписывание учебника новейшей истории.

Из наиболее принципиальных для С.Лема тем мы не коснулись только двух.

Феноменология сверхцивилизаций заметно продвинулась за прошедшие десятилетия – больше усилиями фантастов, нежели футурологов, но наиболее интересным результатом, полученным на этом пути, стала гипотеза, согласно которой классические «сверхцивилизации Карташова—Лема» (оперирующие энергиями масштаба своей звезды или звездного скопления и занятые астроинженерной деятельностью) если и встречаются в Галактике, то как редчайшее исключение.

Дело в том, что классические «сверхцивилизации Карташова—Лема» должны принадлежать индустриальной фазе развития (это следует из «энергетической» ориентированности подобных культур и характера приписываемой им деятельности). Между тем индустриальное общество, по-видимому, не способно к космической экспансии.

Индустриальное общество живет «в кредит» и, следовательно, на каждом этапе своего существования нуждается в свободных, не включенных в промышленный оборот территориях. После раздела мира и краткого (в исторической перспективе) этапа великих войн наступает еще более краткий этап глобализации. Его завершение ставит индустриальную цивилизацию перед лицом системного кризиса, который – в зависимости от тех или иных привходящих параметров – может восприниматься как демографическая, экологическая, транспортная, промышленная, политическая, социальная или иная катастрофа.

Если индустриальное общество не в силах справиться с этим кризисом, оно «размонтируется», история откатывается назад. Преодоление кризиса означает наступление новой фазы развития. Эта фаза (назовем ее постиндустриальной за отсутствием лучшего термина) подчиняется своим собственным императивам развития и, во всяком случае, «классических астроинженерных культур» не образует.

В «модели постиндустриального барьера» «окно» космической экспансии практически отсутствует. Можно, конечно, придумать сочетание граничных условий (медленность процесса глобализации, опережающее развитие космических технологий, наличие естественного спутника на низкой орбите и т.п.), позволяющее цивилизации очень быстро развернуть промышленное освоение Космоса. Лишь в этом – крайне маловероятном – случае катастрофа откладывается на неопределенный срок, и может возникнуть промышленная сверхцивилизация.

Для Земли такой сценарий, во всяком случае, не реализовался. Может быть, именно поэтому «астроинженерные культуры» воспринимаются сейчас, как некая экзотика, лежащая вдали от магистрального направления развития.

Второе замечание касается фантоматики и всех производных от нее научных дисциплин. Сейчас, в связи с развитием вычислительной техники, идея создания искусственной информационной Вселенной (ВИР-ТУ[327]) выглядит весьма актуальной. По-видимому, рано или поздно будет построена «культура высокой виртуальности», и различие между «реальным» и «выдуманным» миром исчезнет: нельзя будет каким-либо экспериментом различить, находитесь вы в данный момент в ВИРТУ или в Реальности.

Подобное общество столкнется с рядом проблем (некоторые из них намечены на страницах «Суммы технологии»). Возможно, наиболее серьезной трудностью окажется «потеря идентичности» – разрушение личности в интенсивных информационных полях. Исследование этой темы приводит к необычной модели «социальной плазмы», анализ которой лежит вне рамок данного обзора.

Последнее замечание, которое необходимо сделать в рамках «современного прочтения» «Суммы...», касается проблемы баланса технологий. В своем труде С.Лем пользуется обыденным определением технологий и не проводит разграничения между различными их типами. Сейчас принято выделять технологии физические, работающие с физическим пространством-временем, объективными смыслами, вещественными результатами производства, и гуманитарные[328], соотнесенные с информационным пространством, внутренним временем, субъективными смыслами. Физические (развивающие) технологии есть ответ Человека на вызов со стороны Вселенной, гуманитарные (управляющие) гармонизируют отношения между личностью и обществом.

Физические технологии задают Пространство «возможного Будущего».

Гуманитарные технологии управляют вероятностями реализации тех или иных версий этого Будущего.

По современным представлениям физическая и гуманитарная составляющие цивилизации «в норме» должны быть сбалансированы: возможность сформировать новую историообразующую тенденцию уравновешивается способностью управлять реализацией этой тенденции[329].

В течение всей истории человечества нарушения правила «технологического баланса» оборачивались катастрофами – тем более глобальными, чем ближе общество подходило к очередному фазовому барьеру. Причина этих катастроф может быть интерпретирована как потеря социумом смысловой связности. Для Евро-Атлантической культуры (частью которой является Россия) данный процесс начался в 1960-е годы и резко ускорился в новом тысячелетии.

Таким образом, проблема интеграции технологий, сформулированная С.Лемом на шестистах страницах «Суммы технологии», ныне представляется даже более важной, нежели сорок лет назад.

Сергей Переслегин